Громкие дорожно-транспортные происшествия последних месяцев заставляют обратить пристальное внимание на систему подготовки водителей. Например, сбившая трех детей Валерия Башкирова получила права всего полгода назад. Поэтому множество вопросов возникает к тому, кто, чему и как учит людей вести себя за рулем.

«Ридус» разбирался в проблеме.

Взгляд изнутри

Автошкола.© Любимов Андрей / Агентство «Москва»

Антон Топилин несколько лет назад работал автоинструктором в одной из частных школ на юге Москвы. По его словам, в том, чтобы научить человека ездить по правилам, соблюдая правила безопасности и ответственного отношения к себе и к окружающим, не заинтересован почти никто.

— Автошкола и инструкторы зарабатывают деньги. Соответственно, чем дольше вы там учитесь, тем больше на вас заработают, — говорит бывший инструктор. — Не учитесь в смысле «постигаете науку вождения», речь про оплату.

Он отмечает, что и слушатели не особо хотят учиться. Особенно это касается изучения правил дорожного движения.

— Приходит очень много молодых девушек, чей возраст едва превышает 20 лет. Они всем своим видом показывают, а некоторые и не выбирая выражений говорят, что не хотят учить все эти знаки дорожного движения, они жаждут скорее сесть за руль и оттуда снимать видео и красоваться собой, — рассказывает Антон Топилин.

Сложности вызывает и сдача практического экзамена в ГИБДД. С одной стороны, в этом году он усложнился, а с другой — мало кто хочет тратить время и нервы на него, многие предпочитают после второго-третьего раза решить вопрос с выгодой для себя и ГИБДД.

— Фактически получается, что человек выезжает на дорогу очень плохо подготовленный: он плохо знает теорию, водить машину хоть и умеет, но не знает, что с ней делать, — комментирует Топилин. — Если произойдет какая-то нештатная ситуация, то такой молодой водитель — прямая угроза для себя и окружающих, и он непременно создаст аварийную ситуацию на дороге.

Последствия ДТП с участием пяти автомобилей на юго-востоке столицы.© Агентство «Москва»

Москвичка Екатерина Солоницына на права сдавала семь лет назад, с тех пор она за руль не садилась ни разу. На вопрос о том, зачем ей в этом случае водительское удостоверение, если машину она покупать сразу не планирует, она отвечает: чтобы потом не заморачиваться.

В ближайшее время Солоницына планирует купить машину и сразу ездить на ней на работу в центр Москвы.

— Не думаю, что мне нужно дополнительно нанимать инструктора, чтобы вспомнить навыки вождения, — говорит Екатерина. — Я ничего не забыла, а дорога быстро поможет и правила вспомнить, и опыт даст. В конце концов, буду ездить по навигатору, который обо всех камерах предупредит.

Антон Топилин считает, что Солоницына — потенциальный провокатор и жертва ДТП.

— За семь лет, которые прошли с момента получения прав, произошли изменения в правилах дорожного движения, а кроме того, ее навык вождения утерян и его нужно восстанавливать, — комментирует Топилин. — И ей действительно лучше первое время потренироваться ездить с инструктором, причем не выезжать на крупные магистрали, а практиковаться на тихих улицах, во дворах. Это поможет вспомнить навыки, научит чувствовать машину.

Он отмечает, что человек, даже если месяц не садился за руль, начинает немного забывать некоторые умения, а по истечении нескольких лет он и вовсе все забыл, и в идеале нужно заново идти в автошколу, а потом снова сдавать экзамен.

— Сколько у нас таких в стране, кто сдал на права, лишь бы сдать, и за руль сел, лишь бы сесть? — говорит Антон Топилин. — Они ни дорожную ситуацию не контролируют, ни личной ответственности у них нет никакой.

Формально у нас в стране существует критический перерыв в водительском стаже, он составляет десять лет.

— Речь о том, что если с момента получения водительского удостоверения до того, как человек сел за руль, прошло десять лет, то его обязаны отправить в автошколу на переобучение, — комментирует Топилин. — Но это слишком долгий срок, и его нужно значительно сократить. Например, девушку, которая семь лет не сидела за рулем, в машину нельзя пускать. Но формально нормы не нарушены, она купит машину, ей выдадут права, и она будет ездить, рискуя собой и окружающими.

Мы все чему-нибудь учились

Экзамен в автошколе.© Любимов Андрей / Агентство «Москва»

Бывший инструктор отмечает, что сейчас некоторые автошколы предлагают ускоренные курсы обучения, при этом большую часть теоретического материала предлагается изучать дома самостоятельно. Предполагается, что заинтересованный человек сам выучит все правила и знаки дорожного движения.

— На практике почти не проверяется, освоил человек материал или нет, — говорит Топилин.

Он уверяет, что автошколы работают по принципу «кто во что горазд». Главное для таких учебных заведений — получить соответствующую лицензию.

Автомобиль как роскошь, а не средство передвижения

Девушка за рулём.© pixabay.com

Это только у Ильфа и Петрова автомобиль был средством передвижения, у нас же он, несмотря ни на что, до сих пор предмет роскоши, статуса.

— Еще в советские годы, когда была очередь на машины, когда «Волга» была показателем того, что ее владелец имеет вес, у нас в обществе и сформировалось то, что автомобиль — признак богатства, — говорит кандидат психологических наук Алена Волина. — Посмотрите на западное общество, где машина не была чем-то вожделенным и недосягаемым, она доступна в том или ином виде большинству. Там никто не меряется марками машины, у нас же это вещь статусная. Посмотрите большинство видео, где водители за рулем демонстрируют свою «крутость». У них у всех иномарки премиум-класса. Это как бы показатель того, что их жизнь удалась, что они на вершине пищевой цепочки.

Волина подчеркивает, что, конечно, не все могут, но многие хотят, поэтому машина — вне зависимости от марки — приобретает такое значение.

— Из-за этого и получается, что обучение вождению в глазах многих молодых водителей не самый необходимый и важный процесс, в их картине мира они считают, что учиться чему-то должны другие, а они, раз уж купили дорогую, престижную иномарку, «право имеют», — уточняет Волина. — Вопрос не в том, чтобы что-то уметь, а в том, чтобы покрасоваться, выкладывать фото и видео в интернет и получать лайки.

Кандидат психологических наук подчеркивает инфантильность таких людей: они не осознают свою ответственность перед кем-либо, не понимают, что машина — это средство повышенной опасности и что одно неосторожное движение может лишить человека жизни.

Что же со всем этим делать?

Сотрудник ГИБДД. © Никеричев Андрей / Агентство «Москва»

Антон Топилин утверждает: законодательство в сфере управления транспортным средством нужно ужесточать.

— Во-первых, нужно обязать водителей каждые два года пересдавать экзамены — и теоретическую часть, и вождение, причем испытание должно проходить в условиях города и фиксироваться на камеру таким образом, чтобы не было слепых зон, то есть без возможности принимающему инспектору делать подсказки, — говорит Антон Топилин. — Во-вторых, нужно увеличить санкции за разговор по мобильному телефону — 1500 рублей (такова сумма штрафа сейчас) никого не пугают. Необходимо в принципе запретить разговор по телефону за рулем, без всех этих допущений с гарнитурой и громкой связью.

И, безусловно, необходимо проверять автошколы, установить для них жесткие требования по лицензированию и возможность приостанавливать их работу.

Отдельного внимания требуют те, кого приходится бесконечно штрафовать.

— Бывшего участника «Дома-2» Антона Гусева, который посадил за руль своего восьмилетнего сына, в этом году, как сообщается, штрафовали более 100 раз. Выписали штраф ему и в этот раз. Вы думаете, его это чему-то научит? Он в своем видео сказал, что его оштрафовали на 30 тысяч, но о том, что он посадил за руль ребенка, не жалеет. О чем можно говорить с таким человеком? — удивляется Топилин. — Нужно законодательно установить порог правонарушений за рулем. К примеру, не больше десяти протоколов об административных правонарушениях. Если водитель его превысил, то автоматически лишать прав. Бесконечными протоколами об административных правонарушениях мы воспитываем таких, как Мара Багдасарян. Для таких людей суммы выписываемых штрафов значения не имеют, для них это не наказание, человеческой ответственности и культуры у них нет, поэтому проблему нужно решать радикально — лишать права управления транспортным средством.