«- А хорошо, что я не эпсилон, — сказала Ленайна с глубочайшим убеждением.
- А была бы эпсилоном, — сказал Генри, — и благодаря воспитанию точно так же радовалась бы, что ты не бета и не альфа».

Олдос Хаксли «О дивный новый мир».

Когда я училась в школе, нам доходчиво, хотя и нудно объясняли, что дерзновенная интеллигенция всегда боролась с царизмом и, соответственно, пребывала в оппозиции к властям - то бишь, к палачам и сатрапам, к Николаю Палкину с Александром Освободителем. Однако же при этом – радела за обездоленных трудящихся и даже, как тогда было принято, уходила «в народ» - учить, лечить, тянуть в свету и рассказывать пейзанам про «Четвёртый сон Веры Павловны». Так мы и запомнили – интеллигенция имеет право не любить царя с Бенкендорфом, но ни за что не плюнет в сторону каретника Фрола, шорника Михея или ещё какого-нибудь Петра Неуважай-Корыто. Да. Против власти, которая угнетала. Но – с народом. «ШепнулаМузамне. – Пора идти вперёд» …и всё том же пафосно-возвышенном духе. Нам говорилось, что историю творят широкие трудовые массы, а задача интеллигенции – вести, просвещать и бороться. Современные же либерал-маргиналы, самозванно занявшие опустевшую в 1990-х «интеллигентную» нишу, устроились куда как более креативно – они с одной стороны, ненавидят власть, с другой стороны – активно презирают народ - за неправильные смыслы да низменные вкусы, а также - за наш державно-патриотический путинизм и прочий «Крым-наш!».

…Продолжим! Не менее основательно нам вдалбливалось, что социальную основу любых нацистских движений, включая небезызвестную НСДАП, составляли малообразованные мясники, кельнеры, лавочники и примкнувшие к ним деклассированные элементы – люмпены, сутенёры, воры и прочая мелкая уголовная шушера. Тогда как немецкая интеллигенция (вместе с передовым пролетариатом) автоматически становилась в ряды антифашистов – необязательно комми, но хотя бы «против Гитлера». Потому что было понимание – этот путь ведёт в никуда. Деление людей на чистых и нечистых, на белых - и …не очень белых, циничная селекционно-животноводческая практика – это гибель для всей человеческой цивилизации, причём не только для жертв, но и для палачей.

Затем, правда, выяснилось, что нацистское мировоззрение привлекало вовсе не ражих пивоваров с тремя извилинами, из которых одна – прямая, а остальные - зарубцевались. То была идеология истеричных и не умеющих пристроиться «пролетариев умственного труда», напичканных цитатами из Платона и Ницше, из переписки Фридриха Великого с Вольером и стихотворений Вальтера фон де Фогельвейде. К счастью, мы всё-таки научились отделять слегка начитанную «образованщину» от собственно интеллигенции и на том успокоились. Мы являемся носителями тезиса, согласно которому деление людей по биологическому признаку – неважно, на чём он основан – это что-то из ряда вон выходящее. Звериное. Чуждое. Позорное. Это может изрыгнуть бритоголовая гопота из неблагополучной семьи, где папаня – пил, да маманю - бил. Или - надменный полуграмотный студентик, нахватавшийся по верхам и у которого в голове – каша. Не сказать – хуже.

А что следует думать о человеке, коего до сих пор числят в рядах креативной интеллигенции, но он позволяет себе вот такие высказывания в своём блоге: «Наша проблема в том, что нелюдей мы тоже числим людьми - и оцениваем их в человеческой номинации». Вы тут же подумали, что это – из книг Альфреда Розенберга или даже из речей Генриха Гиммлера? Вздрогнули? Усилим впечатление! «Мы - ошибочно - полагаем, что относимся с ними к одному биологическому виду (нашему), в котором такое действительно невозможно, и вопим от возмущения». Вы уже достаточно наэлектризованы, дабы возопить: «Автора! Автора!» Что ж, аплодируйте стоя – это Виктор Шендерович, непримиримый боец с режимом и, как видим, не только с ним. Читаем далее! «Мы по инерции числим их оппонентами, а они - окружающая среда. И сходные внешние признаки - типа наличия пары рук и ног, носа, очков, прописки и умения пользоваться айпадом - не должны отвлекать нас от этой суровой сути дела».

В своё время Владимира Путина попытались обвинить в том, что он создал в стране обстановку нетерпимости и взаимного ожесточения, обозначив некую «пятую колонну». Потом в этом принялись уличать патриотическую прессу – мол, это вы куёте нелицеприятные образы и подпитываете социальную напряжённость, а на деле никакой вражеской колонны нет – есть благообразная и высокодуховная оппозиция. Однако же, записывая кого бы то ни было в «пятый ряд», патриоты никогда не прибегают к …физиологическим меркам. Кстати, в своём спиче Шендерович не единожды произносит прилагательное «биологический»! На следующий день он, правда, отметил, что «…это не принадлежность к той или иной нации, расе, религии, политической или экономической доктрине. Там ничего нет про избранность и сверхчеловеков. Там про другое совсем». А про что – другое, если там стоит весьма чёткое определение – «биологический вид»?!

Немного истории! В конце XIX – в начале XX века были модны различного рода учения, которые потом объединились в единое русло под названием «социал-дарвинизм». Там ничего не было о расе – там декларировалось об изначальной, врождённой ущербности некоторых видов, сортов, классов людей. Основная мысль – общественный прогресс возможен только в определённой - природно-обусловленной - среде. Это, если вдуматься, ничем не лучше классического расизма, только водораздел расположен в иной плоскости, а так – всё те грабли, только сбоку. Какая, право, разница, если во главу угла ставится само понятие «биологический вид»?! Наполнение, оформление, словесный образ может самым разным, а суть – едина и не мне вам объяснять – какая именно.

…Я начала своё повествование с диалога из культовой антиутопии Олдоса Хаксли, написанной ещё в начале 1930-х годов. Казалось бы, какое отношение к заявленной теме может иметь это рационально-стерильное и «позитивно настроенное» общество, которое не рефлексирует и даже не особо думает? Самое прямое! Напомню, что Хаксли показывает нам мир, где люди создаются (в пробирках, разумеется) изначально неравными – так, будущее рабочее «быдло» ещё в эмбриональном состоянии подтравливают различными препаратами, дабы оно даже не помышляло о личностном росте. Потом начинается кастовое воспитание – в так называемом Зале формирования рефлексов (имени Ивана Павлова, кстати). Автор рисует жуткую картину того, как младенцев из средне-паршивой касты «дельта», отучают от …любви к природе, которая должна быть свойственна (но тоже в весьма урезанном виде) исключительно «альфам» и «бетам». Детей из породы «дельт» бьют электрошоком, как только они тянутся к цветам и книгам с картинками. Высоколобые доктора удовлетворённо констатируют: «В младенческом мозгу книги и цветы уже опорочены, связаны с грохотом, электрошоком; а после двухсот повторений того же или сходного урока связь эта станет нерасторжимой. Что человек соединил, природа разделить бессильна. — Они вырастут, неся в себе то, что психологи когда-то называли «инстинктивным» отвращением к природе. Рефлекс, привитый на всю жизнь. Мы их навсегда обезопасим от книг и от ботаники».

Здесь тоже всё крепко замешано на понимании о «разных» биологических видах, а чтобы сократить путь человеческих терзаний, исканий, дерзаний - мало ли! вдруг чумазый захочет играть? - в Дивном Новом Мире тебя изначально помещают в нужную обществу пробирку. Ты – изначально альфа, бета… или же, увы, эпсилон. Хаксли в гротескной и - беспощадной форме критиковал модные в те времена евгенические учения и показывал на, быть может, чересчур утрированном примере, куда приводят …мечты. Эту книгу читать по-настоящему страшно: «Нет, нет, не хочу я играть с детьми-дельтами. А эпсилоны еще хуже. Они вовсе глупые, ни читать, ни писать не умеют. Да еще ходят в чёрном, а это такой гадкий цвет. Как хорошо, что я бета. Дети-альфы ходят в сером. У альф работа гораздо трудней, чем у нас, потому что альфы страшно умные. Прямо чудесно, что я бета, что у нас работа легче. И мы гораздо лучше гамм и дельт. Гаммы глупые. Они ходят в зеленом, а дельты в хаки. Нет, нет, не хочу я играть с детьми-дельтами. А эпсилоны еще хуже. Они вовсе глупые…»

Вернёмся же из Дивного-Нового в наш-теперешний. Процитируем альфа-самца (sic!) Виктора Шендеровича, который, по-видимому, страшно устал жить среди дебиловатых эпсилонов и туповатых дельт: «Но вот чего нам точно не надо делать, так это отвлекаться на их обезьянник. Не надо расстраиваться из-за содержимого телеканалов и фейсбуков. Это уже давно не повод для рефлексии, - проехали! Разошлись по биологически нишам». Несомненно, у каждого из нас есть люди (и даже – группы людей), с которыми мы никогда не станем общаться и – тем более – дискутировать, однако же, это не повод говорить о том, что антипатичные нам персонажи – обитатели обезьянника, приматы, не люди и - нелюди.

Непринятые – да. Чужие – безусловно. Некоторые даже – с белой лентой на брендовой шмотке, в пятой колонне со своими пармезанами и половыми свободами. Но это – люди. Тоже люди. Они стали национал-предателями не потому, что у них пагубная форма черепа или не тот набор генов – так сложилось по жизни. Личный выбор. Воспитание, круг друзей, …папа-диссидент, у которого, в свою очередь, был такой же «антисоветский» папа. Но не таковы наши либералы! Они, как выяснилось, действительно склонны кучковаться, но уже по биологическому признаку: «Нас очень и очень много - вы же видели! Мы люди. Мы ценим человеческое достоинство и жизнь. Давайте собираться в кружок и думать, что делать. И перестаньте уже цитировать протоплазму». Протоплазма, обезьянник, нелюди – это все, кто помимо. Кто не вписался. Кто «за», а не «против», а в данном-конкретном случае – тот, кто не пришёл почтить Бориса Немцова пышным букетом роз и фальшивыми слезищами. Вот и не менее популярный персонаж - Сергей Пархоменко – у себя в блоге создал развёрнутую картину падения общественных нравов: «На Васильевском спуске, по другую сторону парапета, в десяти метрах от груды цветов, нарумяненные поверх всех своих прыщей и угрей пьяноватые невесты в заклеенных лаком шиньонах с буклями возят по жирной слякоти мокрые и пропитанные грязью подолы своих свадебных платьев. Одна за другой. С интервалом в тридцать шагов». Мы и – они. Мы тут - за свободу, они там – прыщавые. Мы скорбим, а они – с шиньоном. Свадьба протоплазмы с нелюдем и – пропитанные грязью подолы…

…А вот ещё одна высоколобая рокерша, исполнительница закручено-виньеточных песен «ни о чём» - Диана Арбенина. Все помнят её спич на Украине? Все. Однако в интервью, которое она дала «Русскому репортёру» (№6 от 16 февраля 2015) Арбенина всячески отбояривается от своих же воплей. Но я не об этом – меня резанула вот эта тирада: «Вообще мне нравится беседовать с людьми, которые думают, — таких мало. Возможно. Отчасти. Люди не любят необычное, поэтому им нужно все классифицировать, так, чтобы все было понятно, и тогда будет уютно… Я никогда не пыталась говорить так, как нужно людям». Пугающее обилие слово «люди» в каком-то странном уничижительном значении. Почти как в стихотворении Самуила Маршака, где старый дедушка рассказывает пионерам о дореволюционной жизни: «Для нас, людей, был черный ход, / А ход парадный — для господ./ Хоть нашу братию подчас людьми не признавали, / Но почему-то только нас людьми и называли». Люди не любят необычное! Кстати, имелась в виду изысканная манера Дианы петь от лица …мужчины. Далее - она не пытается делать то, что нужно – …людям. Это говорит, собственно, артист – представитель самой зависимой от общественного мнения профессии. А тогда кто же её слушатель? Ах, да – умеющие думать, которых мало. Отделять зёрна от плевел, а сапиенсов – от протоплазмы – это, как видим, вообще любимое занятие креативной «интеллигенции».

Ну и наконец, гвоздь программы – неподражаемый и несгибаемый борец-русофоб – Андрей Вадимович Макаревич. Итак, предоставим ему речь, ибо он пошёл гораздо дальше своих коллег по цеху – он назвал русскую цивилизацию… кочевой культурой. Я не буду размахивать книжкой Бориса Рыбакова об аграрных культах древних славян, издревле склонных к оседлости – пусть это сделают учёные. Да оно и не нужно, ибо Макаревич сказал сие не для того, чтобы уточнить исторические моменты, а - в оскорбительно-уничижительных целях. «Кочевники привыкли гадить, потому что они не сидят на местах: они завтра едут дальше. Можно не заботиться о чистоте. Подозреваю, что у русских это осталось со времен татарского ига». В самом кочевничестве ничего дурного нет, однако же, рок-интеллигент хотел тем самым сказать белорусам, что они, в отличие от русских – европейцы по духу и стилю, тогда как русские – это нечто принципиальное иное. На следующий день, комментируя вышеозначенные словеса, Великий Макар добавил: «Я ничего оскорбительного в виду не имел, это говоря. Это просто определённые черты, которые сложились исторически и исторически наследуются». О, это уже не истероидный социал-дарвинизм в исполнении Виктора Шендеровича, это уже много …креативнее. Тут уже сам Альфред Розенберг из ада подмигивает. Русские гадят, ибо не могут иначе – ну чем не вступительное словцо для брошюрки Der Untermensch? Эта печально известная вещичка, собственно, и была посвящена противопоставлению общеевропейского духа – большевистской «азиатчине».

Вообще же мне хочется обратиться к колеблющимся товарищам – к тем, кто до сих пор думает, что креаклы – это некие новые декабристы, умные и честные. Этакая «совестливая прослойка», у которой кровоточит душа и кипит их «разум возмущённый». Они, мол, видят несовершенство власти и требуют каких-то неведомых, но очень уж нужных нам всем свобод. Перечитайте их слова! Вдумайтесь – вы же не протоплазма. Они (в своей массе) одновременно ненавидят и Путина, и народ, и «неправильно мыслящую» часть интеллигенции. (Справедливости ради - в вышеуказанном интервью Диана Арбенина сочла для себя нужным похвалить президента, что, в общем-то, для них не свойственно). Так вот – им хорошо, когда России плохо. Раскачивающие лодку. Недовольные всем. Ностальгирующие по «стреляющим-девяностым». Адепты хаоса. Но… Тоже люди. Плохие. Но - не обезьянник.