Дзен
Телеграм
Сто лет назад Шмавона Мангасарова сравнивали с Гогеном. Его работами восхищался Максим Горький, считавший живописца самым ярким представителем Закавказского искусства.
Сегодня в Сети о нем можно найти лишь скупые строчки.
Родился в 1907 году. Армянский художник, один из учредителей Азербайджанского общества работников революционного искусства, заслуженный художник Азербайджанской ССР. Скончался в 1992 году.Далее следует список выставок и наград.
«Сбор хлопка», 1932.
Точная дата и место смерти не указаны. Нет и каких-либо других подробностей его жизни.
Корреспондент «Ридуса» расследовал, как известного художника выгнали из Баку, а в Армении лишили самого ценного — возможности творить.
Импрессионизм с восточным колоритом
Как это было принято говорить в двадцатых, Шмавон Мангасаров вышел из слоев бакинской армянской буржуазной интеллигенции. Его отец — Григорий Минаевич Мангасаров — был успешным купцом. В центре Баку он выстроил себе прекрасный двухэтажный особняк с лавкой на первом этаже.
О юности мастера сегодня ничего неизвестно. Первые упоминания — середина двадцатых годов, когда Шмавон Мангасаров начинает участвовать в выставках и появляется в разных каталогах и журналах.
Самобытность художественного языка, сформировавшаяся в закавказской республике, была свободна от имперского русского и консервативно-европейского академизма и в тоже время сформировалась, впитав художественные эксперименты французского, европейского импрессионизма, сформировав свой неповторимый стиль, основным ярчайшим стилеобразующим художником которого был Мангасаров Шмавон Григорьевич, — так говорят о Мангасарове искусствоведы сегодня.
Современники же поделились на два лагеря. Так, пока Максим Горький восхищался работами живописца и печатал их в журнале «Наши достижения», другие упирали на то, что Мангасаров никак не вписывается в соцреализм.
Историческая типичность обстановки Азербайджана в «надстроенном сверху» Баку нашла себе почву некритическая учёба у Французского буржуазного искусства: Матисса, Гогена и пр. Группа художников — Мангасаров, Гурицкий, Салам-Заде — определяли собой долгое время основное направление работ АЗЗОРИИСа в этом направлении. Мангасаров наиболее полно выражал схематизм и выхолощенность идейных образов, которые он пытался преодолеть экспрессионистическими средствами. Конечно, живописцы Мангасаров, Гурицкий и некоторые другие являются революционными художниками, и на их ошибках мы учимся. Фрагмент статьи Л. Ремпеля к выставке 1932 года, «Живопись Советского Закавказья: Азербайджан, Армения, Грузия».
Благодаря проекту «Подвиг народа» «Ридусу» удалось немного прояснить судьбу живописца в годы Великой Отечественной войны.
В июне сорок первого Шмавон Мангасаров был призван Бакинским военным комиссариатом в армию. Где он изначально проходил службу, неизвестно, но в феврале 1943-го Мангасаров попал в 531-й батальон аэродромного обслуживания в звании ефрейтора, где занял должность стрелка. Двенадцатого мая 1945 года ефрейтор Мангасаров был представлен к медали «За боевые заслуги».
Кроме своей основной работы — стрелка — товарищ Мангасаров показал себя хорошим работником-художником. Благодаря личной инициативе им сделаны монтажи приказов товарища Сталина, которые в доходчивой форме наглядного изображения дают возможность бойцу, офицеру лучше воспринимать содержание исторических документов товарища Сталина. В различных и многообразных формах — рисунка, плаката, лозунга — товарищ Мангасаров стремился передать мысли и стремления сопутствующих и руководящих документов, издаваемых Командованием Красной Армии и Советским Правительством. Портреты товарища Сталина, написанные товарищем Мангасаровым, дают возможность запечатлевать образ Великого Сталина — как человека-вождя и полководца-гения. В карикатуре товарищ Мангасаров с отчетливой ясностью сатирика раскрывал все гнилостное внутреннее и внешнее политическое положение Германии. Командир 531-го БАО майор Зайцев.
После войны Шмавон Мангасаров вернулся к работе, возглавил Союз художников Азербайджана, участвовал в различных выставках.
Тем не менее в пятидесятых ряд его ранних авангардных работ, наряду с картинами Кончаловского, Лентулова, Лисецкого, Розановой и других советских новаторов искусства, попал в список на уничтожение.
Удивительно, но борьба с авангардным искусством и непролетарское происхождение творить художнику не мешали. Более того, квартира с мастерской живописца располагались в фамильном доме, том самом купеческом особняке, где надстроили еще один этаж.
Трагедия мастера
Спокойная жизнь Мангасарова закончилась одновременно с распадом СССР. В январе 1990 года потомственного бакинца, заслуженного художника Азербайджанской ССР выкинули из дома, едва не убив. В «самом интернациональном городе СССР» начались беспорядки на этнической почве.
С этого самого момента следы живописца теряются. О его дальнейшей судьбе не знают даже родственники.
«Никакие заслуги перед Азербайджаном не смогли его защитить, и ветер перемен лишил его родины, после чего следы его семьи совершенно затерялись. Благодаря сайту „Жди меня“ мы узнали о трагической гибели в 1987 году его младшего сына Александра; о судьбе его второй жены Веры и старшего сына Виктора нам ничего не известно до сих пор. Если верить интернету, то самого художника не стало в 1992 году, но где и при каких обстоятельствах — неясно», — пишет на форуме бакинцев пользователь, называющий себя родственником Мангасарова.
За судьбой живописца пытались проследить и его друзья. В итоге со слов очевидцев «Ридусу» удалось восстановить картину.
В середине января 1990 года в квартиру Шмавона Мангасарова ворвались националисты, которые начали жечь картины и всячески издеваться над стариком. На его счастье, в это время в доме по соседству у своего отца гостила Наргиз Халилова, директор музея Узеира Гаджибекова.
Увидев бесчинства, она не побоялась вступиться за художника. Один из погромщиков узнал ее. Наргиз удалось уговорить националистов не трогать картины и пощадить старика. В домашних тапочках и без верхней одежды его выгнали на улицу.
Наргиз Халиловой удалось спасти часть работ, которые не успели быть разорваны и сгореть в огне. По просьбе художника она укрыла их и сохранила.
«Подъехала легковая машина, вышел парень-азербайджанец: „Дядя, что с тобой?“ — „А что со мной, стою, не знаю, как дальше быть“. — „Скорее садись, поедем отсюда“. — „Денег нет, видишь, я в одной рубашке“, — сказал я, мне деваться некуда было. „Не надо никаких денег, скорей садись, поедем“», — так Шмавон Мангасаров рассказывал о своем спасении друзьям, с которыми встретился в порту.
Из Баку беженцев отправили на пароме в Туркмению, в Красноводск. Оттуда несчастные люди разъезжались по всему Союзу, к родственникам поближе.
Шмавон Мангасаров отправился в Москву, где его принял вице-президент Академии художеств Таир Салахов. В Москве Мангасаров попросил, чтобы его отправили в Армению, и следы его потерялись.
Валентин Багерянц.
«Я несколько лет его искал, и никто ничего мне не мог сказать», — рассказывает друг Шмавона Мангасарова, художник Валентин Багерянц.
«Слышал, что Таир Салахов говорил, что Шмавон захотел в Армению, но никаких следов найти не мог. И вот лет пять спустя ко мне в гости пришла знакомая, и я узнал, что она в то время она была председателем комиссии по приему беженцев в Армении», — продолжает он.
И я спросил ее: «А ты Мангасарова, такого художника, знаешь?» — «Как, он действительно был художник?! Это же ужасно тогда, что произошло!»Как оказалось, последние дни армяно-азербайджанского импрессиониста были настолько трагичны, что им вряд ли бы позавидовали и герои Софокла с Еврипидом. Шмавона Мангасарова отправили в пансионат в Арзни. Беженцев было настолько много, что спать приходилось на полу. По словам очевидцев, бытовые трудности не пугали Мангасарова, гораздо страшнее оказалось другое.
«Он всем говорил: я художник, я могу здесь жить, но мне нужны краски, холст, я не могу по-другому, мне нужно быть художником. Все решили, что он не совсем в своем уме — ну, какой художник. И он в этом пансионате так никого и не смог убедить в этом до самого конца», — объясняет Валентин Багерянц.
Валентин Багерянц.
«Дальше очень путаная ситуация. Моя знакомая рассказала, что вдруг появилась какая-то женщина. Сказала, что она его дочка. Шмавону вроде как стало спокойнее, и очень скоро он умер. Про картины она ничего не говорила. Опекала и похоронила его там же, в Арзни», — рассказывает Багерянц.
Точную дату смерти живописца так установить и не удалось. Так армянский мастер бакинского происхождения оказался не нужен ни в Азербайджане, ни в Армении.