Из аудиозаписи от 10.10.2010 года, Санкт-Петербург, Кондратьевский переулок, дом 72, офис холдинга «Петромед»:

Первый голос: Зияд в свое время еще в первый раз встречался с Владимиром Владимировичем. Когда они остались один на один, Зияд спросил: «Вот у меня Колесников просит деньги, ссылаясь на вас, для инвестирования в «Лес»: 250 миллионов. Он сказал: «Ничего не давать, ничего…»

Другой голос: У Владимира Владимировича (неразборчиво)… по лесу.

Первый голос: Зияд сказал: «Владимир Владимирович, если вы скажете, я дам». Он мне тоже говорил: «Хочу сделать подарок, хочу сделать подарок…» Я ему: «Сделай и будешь золотыми буквами выгравирован, что это все ты! И руководитель узнает, что это все ты сделал, все это за твои деньги, это твой подарок» /…/

Другой голос: «Подарок Зияд имел другой в виду: что он бесплатно все строит при условии, что ему будут обеспечены заказы…»

Этот разговор (вся запись, которая имеется в распоряжении The New Times, длится 2 часа 15 мин.) состоялся на совещании в офисе ЗАО «Петромед» — той самой компании, что была еще под занавес советской власти создана под контролем — 51% — Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, которым руководил тогда еще никому не известный отставник КГБ Владимир Путин.

Бизнесмен, который хотел было сделать «подарок» любимому руководителю (и отчасти, как следует из других аудиозаписей, сделал, построив некоторые объекты, в частности, вертолетную площадку на территории ныне широко известного комплекса в Геленджике), — это Зияд Манасир, глава холдинга «Стройгазконсалтинг», одного из основных подрядчиков «Газпрома», занимающий в российском рейтинге Forbes 46-е место с состоянием $2,1 млрд.

На записи об этой коллизии рассказывает полковник ФСО Олег Кузнецов, руководитель ФГУ «Войсковая часть 1473» Федеральной службы охраны РФ: его подпись — «от застройщика-заказчика» — стоит на дополнительном соглашении к инвестиционному договору № УД-209 д от 10 ноября 2008 года (документ имеется в распоряжении The New Times), который касается «строительства пансионата в районе села Прасковеевка г. Геленджика Краснодарского края» — так это называется официально, или «Дворца Путина», как эта стройка теперь именуется в российских и мировых СМИ с легкой руки бизнесмена Сергея Колесникова, который тоже присутствовал на этом совещании, но через два месяца оказался в вынужденной эмиграции за рубежом, где с ним и встретился корреспондент The New Times.

Разобраться в том, кто, когда, на основании каких документов владел спецобъектом класса «суперлюкс» в Прасковеевке без человека, который им занимался, — невозможно. Рисунок Сергея Колесникова — специально для The New Times

Два других голоса на цифровом файле принадлежат президенту холдинга «Петромед»* * В середине 1990-х, после того, как Анатолий Собчак проиграл на выборах мэра Санкт-Петербурга и большая часть его команды, включая Путина, переехала в Москву, Дмитрий Горелов и Сергей Колесников выкупили компанию у мэрии. Дмитрию Горелову, полковнику КГБ в отставке и акционеру банка «Россия» (9,886% акций), и Николаю Шамалову, тоже акционеру банка «Россия» (9,886% акций) и соучредителю дачного кооператива «Озеро». Состояние каждого из них российским Forbes оценивается в $500 млн. Что касается слов об «инвестировании в «Лес», то это имеется в виду целлюлозно-бумажный комбинат в Троицко-Печерске (Коми), который в декабре 2008 года распоряжением первого вице-премьера Виктора Зубкова был включен в перечень федеральных приоритетных проектов: по словам бизнесмена Колесникова, он сам договаривался о том с вице-премьером, поскольку это был один из 15 проектов ООО «Росинвест», которым руководили Горелов, Шамалов и Колесников и который был одной из российских «крыш» финансовой империи кандидата Путина и его друзей. Подробнее об этом — чуть позже.

Из интервью с Сергеем Колесниковым, февраль 2011 года:

Кажется, что желающие дать денег и сделать приятное Путину выстраивались в очередь. Но кто принимал решение, кто из предпринимателей может вкладываться, а кому путь в высочайший бизнес заказан?

Конечно, только Михаил Иванович…

Михаил Иванович?

Так мы между собой называли Путина.

А почему «Михаил Иванович»?

Да как-то так сложилось. Еще — руководитель. В начале было и «начальник», а потом проскакивало и «царь»… Мы — в смысле Горелов, Шамалов и я — не имели права ни с кем разговаривать, и если кто-то хотел иметь с нами (с «Росинвестом».) бизнес, это возможно было, только если он сказал: «Давай!» Вот он сказал: «Давайте занимайтесь лесом, но я в том финансово не участвую», — во всяком случае так мне было передано Гореловым и Шамаловым, которые к нему ходили. Они были друзьями, я — только исполнитель.

Когда-то — друзья-партнеры (справа налево): Сергей Колесников, Дмитрий Горелов, Николай Шамалов и его близкий друг Вадим Можаев, бывший директор ФГУП при Федеральном агентстве по здравоохранению и социальному развитию, в октябре 2010 г. был арестован по подозрению в вымогательстве взятки у компании Toshiba. В 2000–2007 гг. Можаев, как и Шамалов, работал в Siemens

Служили три товарища

Из аудиозаписи от 09.12.2009 года, Санкт-Петербург, набережная Фонтанки, 132, офис ООО «Росинвест»:

Сергей Колесников (далее — СК): На «Роллинсе» какие деньги лежали?

Николай Шамалов (НШ): А вот эти вот, которые перечислены…

СК: Наши? Или Михаила Ивановича?

НШ: Михаила Ивановича… (Идет спор о том, какая часть денег, лежащих на офшоре Rollins International Ltd, Британские Виргинские острова, принадлежала «Михаилу Ивановичу», а какая — партнерам по «Росинвесту».)

НШ: Михаила Ивановича деньги — вот они известны…

СК: Деньги Михаила Ивановича — 439 миллионов 968 тысяч (долларов)… Вот это деньги Михаила Ивановича…

Вся эта история началась еще в конце 1999 года. Владимир Владимирович Путин тогда был еще просто премьером, которого окружение Бориса Ельцина готовило к посту главы государства. Тогда-то на встречу с ним и приехал глава «Петромеда» и давний коллега по питерской мэрии и КГБ Дмитрий Горелов. Путин предложил «Петромеду» начать работать с его другом по кооперативу «Озеро» Николаем Шамаловым: у того — давние связи и скидки в Siеmens, у Горелова — российская компания, которая позволяла не только поставлять оборудование Siеmens, но и заключать, как объясняет Колесников, «комплексные контракты». Тут стоит заметить, что Николай Шамалов, или Терентьич, как зовут его друзья, 16 лет проработал представителем немецкого гиганта в России — вплоть до 2008 года, когда Министерство юстиции США предъявило Siеmens обвинение в том, что компания в период с 2001 по 2007 год выплатила по миру $1,4 млрд в виде взяток, из которых на Россию и только по медицинским поставкам пришлось $55 млн. Siеmens заплатил штраф на несколько сот миллионов долларов (компания торгуется на Нью-Йоркской бирже, а потому находится в юрисдикции США), пообещал быть белым и пушистым, а Шамалов потерял выгодного работодателя. Может, в том и причина антиамериканизма Путина, который стал зашкаливать именно под конец его второго президентского срока? В смысле — за друга обидно.

В начале 2001 года Шамалов передал своим новым партнерам, что его коллега по кооперативу «Озеро» и уже президент Путин предложил им встретиться с владельцем «Сибнефти» Романом Абрамовичем: тот даст деньги на закупку медицинского оборудования, но часть суммы — а именно 35% — должна уйти в офшор.

Из интервью с Сергеем Колесниковым, февраль 2011 года:

Шамалов сам вышел на Абрамовича?

Нет, Шамалов Абрамовича не знал и никаких контактов с ним не имел. Это было предложение Михаила Ивановича…

А предложение было только взять деньги у Абрамовича или и по проценту отката?

И по деньгам и по проценту…

И он назвал 35%?

Да, он назвал 35%.

То, что это был именно «откат», всем было понятно?

Ну, в общем, да.

Друзья

Третий способ сохранения собственности в условиях, когда свою подпись на соответствующих юридических документах имярек поставить не может, — это иметь бизнес с очень ограниченным кругом людей. По словам Колесникова, свой бизнес Путин выстроил как разведывательную сеть: как правило, люди из разных бизнесов не пересекаются. Одно звено провалится — конфиденциальная информация о других не утечет. Ближний круг Путина — 10–15 человек. Самый близкий, самый доверенный составляют те, кого кандидат в президенты приглашает на свой день рождения: в разговорах они фигурируют под никами или кликухами — кому как больше нравится.

Например, на 55-летии Владимира Путина, куда были также приглашены Сильвио Берлускони и Жак Ширак, присутствовали: один из самых крупных акционеров банка «Россия» Юрий Ковальчук (состояние, по оценкам российского Forbes, $1,5 млрд) — он же «Косой», нефтетрейдер Геннадий Тимченко ($5,5 млрд) — «Гангрена», глава «Газпрома» Алексей Миллер — «Солдат», управляющий делами президента РФ Владимир Кожин — «Тужурка», руководитель Службы безопасности президента, заместитель директора ФСО генерал Виктор Золотов — «Генералиссимус», многажды упоминавшийся в этой заметке Николай Шамалов — «профессор Преображенский». Только Дмитрий Горелов никакой кликухи не имеет. Все — из Санкт-Петербурга, двое — учредители знаменитого кооператива «Озеро», трое (по другим данным, пятеро) — выходцы из КГБ СССР. Сугубо мужская компания. Никаких женщин. Из совместных развлечений — казино, в котором играют по-настоящему, но только своим узким кругом, например, в резиденции «Валдай». Да еще артисты. О том, как это бывает, в своем блоге однажды поведала певица Наталья Ветлицкая (Колесников сказал: «Все точно, это происходило в резиденции «Валдай»). «А подарки дарят?» — полюбопытствовал корреспондент The New Times. К теме расследования это не имело отношения, но мы так мало знаем о кандидате в президенты, что грех было не спросить. «А как же, — ответил Колесников, — все мы сбрасывались». — «И те, кто не был приглашен?» — «Конечно». — «И по сколько?» — «20–30 тысяч». — «Рублей?» — «Ну что вы, конечно, долларов»…

полная версия в источнике