Первый человек с перевязанным локтем встретился автору этих строк возле гардероба. Там же рядом висят настенные часы, надпись которых гласит: «Для кого-то время бежит в сто раз быстрее»...

— Пятый раз сюда прихожу, — пояснил замначальника отдела Центробанка Антон Кузин. — С финансами все нормально, донором стал не из-за денег, а по убеждению. На работе сначала к моему донорству некоторые коллеги отнеслись скептически, но потом, когда ребенку одного из сотрудников понадобилась кровь донора, все стали смотреть на меня с большим уважением.

Перед тем как попасть к медсестре с большой иглой, клиентов Центра крови регистрируют.

— У нас есть специализированная компьютерная база данных на всех людей, кто когда-либо сдавал кровь. В ней порядка несколько сотен тысяч человек. Вот вы, например, когда последний раз сдавали кровь? — обращается ко мне начальник отдела ФМБА Дарья Малышева.

Вопрос не застал врасплох корреспондента «Ридуса», так как в конце марта я вместе со столичными полицейскими сдал кровь в управлении внутренних дел юго-восточного округа. После той выездной акции я не знал, куда именно отправилась сданная мною кровь.

— Все правильно, компоненты вашей крови хранятся у нас в центре. Ее разделили на эритроцитную взвесь и плазму, — постучав по клавишам и найдя в компьютере мою карточку произнесла Дарья Малышева.

Дверь большого холодильника, размером с 20-тонный контейнер открыл заведующий отделом долгосрочного хранения Криобанка Михаил Касаткин.

— Здесь очень холодно, — пояснил медик. — Плазму храним при температуре минус сорок градусов. Полгода ее держим к карантине.

На полках в длинном хранилище аккуратно разложены в стерильных емкостях сгустки желтоватой жидкости — плазмы. Фамилий и имен, от кого они были получены я не нашел.

— Это сделано специально, по этическим соображением. На этикетке присутствует дата сдачи крови и код донора. Так что своей фамилии вы здесь не найдете, но если хотите, я могу посмотреть по базе данных и достать вашу плазму, — предлагает доктор.

Я отказался и попросил показать в каких условиях содержится эритроциты. Мы перешли в другое помещение — «Криохранилище» с четырьмя большими котлами, похожими на полевые армейские кухни.

— Здесь в парах жидкого азота при температуре минус 180 градусов хранятся эритроциты редких групп, — открыв один из «котлов», поясняет Михаил Косаткин. — Обычные эритроциты в другом помещении.

Клубы сухого льда окутали верх огромной «кастрюли», из которой донесся булькающий звук.

— После карантина компонентов крови ее перевозят в другое помещение под названием «Экспедиция». Оттуда ее выдают в больницы, — добавляет медик.

В карантине мы застали медсестру, грузившую из холодильников 300-миллилитровые пакетики желтого цвета. Набрав десяток предметов, сотрудница Центра крови подвезла тележку к окошку выдачи. Словно продавщица в супермаркете она сосканировала штрихкоды с пакетиков и передала их представительнице 123-ой медсанчасти.

Покидая медиков, я обратил внимание на небольшой самодельный плакат в виде сердца, висевший на стене возле регистратуры. На нем иголками были прикреплены маленькие сердечки с надписями. Подойдя поближе, прочитал на одном из них: «Я сдаю кровь, потому что хочу, чтобы у каждого были мама, папа, ребенок. Пусть все будут счастливы!»

Главврач Центра крови ФМБА России София Голосова:

— Как бы мы не старались идеально подобрать кровь больному, — это все равно для него будет чужеродная среда. Это как пересадка органов и тканей. Мы очень тщательно ведем подбор доноров. Самые безопасные доноры — это безвозмездные, которые не ставят цели получения материальной выгоды.

Мужчины могут сдавать цельную кровь не более 5 раз в год, женщины не более 4 раз в год. После сдачи крови должно пройти не менее 60 дней до следующей кровосдачи и не менее 30 дней до сдачи плазмы.