Дзен
Телеграм
«Класс коррекции»
Россия, кинокомпания «Новые люди», реж. Иван И. Твердовский, в ролях: Мария Поезжаева, Филипп Авдеев, Никита Кукушкин, Артём Маркарьян, Наталья Павленкова, Ольга Лапшина.
Первого сентября Лена Чехова идёт в 11-й класс. Впрочем, нет, не идёт – мать везёт её на коляске: Лена - инвалид, училась дома, но сейчас выбила себе право учиться в школе, пускай и в специальном коррекционном классе. Не то чтобы там учатся сплошь больные – да нет, некоторые на вид вполне даже нормальные. Ну, один эпилептик, другой заика - а так вроде ничего и не скажешь. Разве что до сих пор они делают перед уроками гимнастику и решают примеры для третьеклассников. Да класс их находится в отдельной зоне, отделённой от «нормальных» решёткой. И ещё им предстоит в ближайшем будущем пройти важную комиссию, которая и решит всю их дальнейшую судьбу: выдадут им в итоге аттестат – или жалкую бумажку-справочку.
Поверх этого – любовная история, призванная дополнительно акцентировать тот момент, что молодым в любом их физическом положении ничто человеческое не чуждо.
«Класс коррекции» бьёт, конечно, на жалость. В какой-то мере теперь это наши «12 лет рабства»: не суть важно, какое кино, главное – отношение к теме. Вы за рабство или против? Хорошо. Вы за то, чтобы к инвалидам относились как к людям?.. Хорошенько подумайте.
«Быстрее можно?» - говорит директриса девушке, еле поднимающейся по лестнице; затем она же попросит её встать перед лицом начальства. Учителя здесь вообще злые (что наверняка вызовет обвинения в «поклёпе»), приходится терпеть и нападки здоровых старшеклассниц. Сам класс, кстати, располагается почему-то не на первом этаже. Хотя рабочие усердно делают пандус – только вот не доделают, коляске на него не заехать. Уборщица ещё жалуется, что коляска оставляет «чёрты» на полу – возникает комичный вопрос, есть ли вторая коляска (то бишь «сменка»). Но есть и свои плюсы: менты, например, вынуждены отпустить задержанную инвалидку, так как её коляска элементарно не влезает в их машину.
Конечно, в нашей стране надо об этом говорить, надо об этом писать. Особенно актуально фильм смотрится сейчас в Сочи – разительно преобразившемся ради не только Олимпийских, но и Параолимпийских игр. Теперь на улицах здесь есть тактильные карты, к лестницам везде прибавились дорожки, имеются лифты и подъёмники для инвалидов – другой вопрос, что не все они работают, но сам факт их наличия выделяет, безусловно, олимпийскую столицу ото всех прочих российских городов в лучшую сторону. Ни одной инвалидной коляски, впрочем, я здесь пока не видел, но важно помнить, что они могут в любой момент появиться - надо просто дать им такую возможность. Прискорбно в данном случае то, что об этом здесь подумали лишь под давлением внешних – мирового уровня - обстоятельств. Но не приведёшь же Олимпиаду в каждый земной уголок…
Вернёмся, однако, к кино. Вспомнив о необходимости «конфликта», об обязанности ввести в повествование «трагическую нотку» (как будто имеющегося мало), авторы фильма зачем-то придумывают ему жестокий финал. Нет, может, и не придумывают, может, так оно в жизни и было – и это они реальный случай перенесли на экран (не будем вдаваться в подробности, чтобы не спойлерничать). Только подобным «финтом» они добиваются, похоже, не совсем того, чего бы хотели, наверное, добиться. Если весь предыдущий сюжет был про то, что тех, кто в классе коррекции, необходимо пожалеть, про то, что им необходимо помогать, то после кульминации, навевающей воспоминания о легендарном «Чучеле», у зрителя вполне может сложиться мнение, что большую половину данного класса не в люди выводить следует, а к стенке ставить.
Как-то вдруг получается, что едва ли не все эти герои – подонки. Оправдывает ли их то, что они – больные? Нам их всё же жалеть – или возмущаться и решительно требовать, чтобы их навсегда оградили от общества? Фильм всё-таки об инвалидах – или гадах человеческих? Понятно, что и тех, и других надо лечить и воспитывать – но в тюрьме, в больнице или, как здесь, в обычной школе?.. Неопределённость, впрочем, выделяет ленту среди прочих аналогичных, но более однозначных работ.
Уже по самой своей теме «Класс коррекции» изначально рассчитан на фестивальное внимание (зал искупал фильм в овациях) и буквально напрашивается на призы – тем более что и снят он в современном «реалистичном» ключе, так, как сегодня модно и принято. Так что тех, кому картина не понравится (или понравится не очень, не до конца, не так, как надо), всегда можно обвинить как минимум в жесткосердии и циничности, а как максимум – что они ничего не понимают в «мировых трендах». Поведётся ли на такой нарочитый гуманизм жюри?.. Не хочется даже гадать – пусть это будет сюрпризом. Однако борьба за звание лучшего дебютанта в этом году и правда будет серьёзной. Во всяком случае для Иван Твердовского это была бы наиболее корректная награда.