Принятие Госдумой РФ нового закона о всеобщей цифровизации населения всколыхнуло волну народного возмущения и породило ряд страхов. Один из которых — страх так называемого «цифрового рабства», когда каждый шаг человека отслеживается, и в случае необходимости любого из нас можно найти где угодно, когда угодно и выдернуть как морковку из грядки. В интересах государственной безопасности. Насколько оправданы эти страхи, насколько всё серьёзно? Копнём немного вглубь.

Придуманная независимость

В аналоговую эпоху — а приходится признать, что мы уже давно живём в цифровой — статистика, порождаемая человеком, была крайне скудной. И тем не менее, еще Ильф и Петров писали: «Статистика знает все… Известно, сколько какой пищи съедает в год средний гражданин республики. Известно, сколько этот средний гражданин выпивает в среднем водки, с примерным указанием потребляемой закуски… Как много жизни, полной пыла, страстей и мысли, глядит на нас со статистических таблиц!»

В наше время статистика перешла в аналитику больших данных: один человек ежедневно порождает эксабайты информации — что он смотрел в интернете, как долго, что его заинтересовало, с чем это связано, что он ел, как дышит, куда ходит, как быстро и с какой целью… Всё, буквально всё поддаётся измерению и исчислению, а кроме того — записывается. Вы просматриваете сайт? Специальная программа считывает, на каких словах фокусируется ваше внимание и составляет тепловую карту для формирования торгового предложения. Вы расплатились картой в магазине? Нейросеть вычисляет режим и состав вашего питания, может спрогнозировать развитие заболеваний, финансовую историю и выявить проблемы в семье. Вызов такси и посещение гипермаркета равноценны полному рассказу о себе.

Когда мы смеялись над людьми, которые заклеивают камеру и микрофон в ноутбуке, и подумать было невозможно, что действительно реально использовать их дистанционно даже на отключенном гаджете. И вломиться в частную жизнь с необычайной лёгкостью. Причем сделать это может любой пятиклассник. До сих пор не составлен список всех видов кибермошенничеств, а группы хакеров, таких как Lizard Squad, Anonymous, The Lulz Boat — обладают мировым влиянием и невероятными финансовыми ресурсами. Наша независимость — хрупкая корочка обмана, которую просто необходимо сохранить, чтобы не поехать умом, не собрать рюкзак и не свалить от всего этого кошмара в сибирские леса.

Никогда такого не было, и вот опять

Было дело: в 2002 году диакон Андрей Кураев написал академику РАН, физику Эдуарду Круглякову странное письмо. И не потому странное, что представитель церкви обратился к представителю науки за помощью, а потому, что касалось оно крайне любопытного предмета. На стыке веков в России ввели штрих-код на товары, так называемый ЕАН-13. Ряд граждан усмотрел в нём наличие цифр 666, «числа зверя». И то, что помечено этим вот числом — принадлежит, следовательно, Сатане. Есть такие продукты нельзя, носить вещи нельзя, а самое страшное, что, якобы, вскорости штрих-кодами будут маркировать людей. Отдавая их во власть Преисподней.

Цитируем источник: «Уже несколько лет из-за этого [введения штрих-кода — прим. ред.] наша Церковь балансирует на грани раскола, что по своим масштабам сопоставимо с трагедией 17 века. Большинство монастырей проповедуют, что в штрих-коде сокрыты три шестерки и, соответственно, на всех товарах уже стоит „печать антихриста“. Уже есть случаи самоубийств среди не в меру впечатлительных православных прихожан (в Одессе и в Подмосковье). Есть случаи (даже среди священников) бегства в тайгу (в Иркутске прошлым летом). Зимой 2002 г. в Приозерске состоялся суд, признавший экспертное заключение А. Ипатова о том, что в штрих-коде наличествует сатанинское число».

И действительно, суеверия имеют над человеком великую силу: он живет в мире символов, к одним стремится, а других — избегает. Понадобилось больше 10 лет, чтобы даже самые суеверные люди поняли: в штрих-коде не больше сатанинского, чем в странице книги за номером 666. Кстати говоря, даже в любом издании Библии такая страница есть. Но сейчас нам требуется появление нового Емельяна Ярославского [автор книги «Библия для верующих и неверующих», антирелигиозный пропагандист начала XX века — прим. ред.], чтобы справиться с истерией по поводу новых средств порабощения человека и низведением его в состояние «цифрового раба».

Откуда ноги растут

Достаточно почитать статью, например, социолога Николая Кофырина или посмотреть интервью с доктором биологических наук, профессором Татьяной Черниговской, чтобы понять, что настроения у части общества — самые что ни на есть серьёзные. В феврале этого года Общественная палата обсуждала проблему цифрового контроля населения в лукавой формулировке: «Цифровое рабство или цифровая свобода?». За 6 лет Россия планирует выделить на развитие только искусственного интеллекта (не говорим о квантовых технологиях, распределенном реестре и больших данных) около 90 млрд рублей.

Но тема муссируется около трех лет уже, так почему такой резкий всплеск интереса? Неужели на фоне московских пропусков и карантина по COVID-19? Вовсе нет. Дело в том, что чуть больше недели назад Государственная дума без шума и пыли приняла во втором чтении законопроект «О едином федеральном информационном регистре, содержащем сведения о населении РФ». Документ этот определяет структуру сервиса, который будет включать в себя полную информацию о каждом гражданине страны — от рождения до смерти.

Называется этот реестр данных довольно глумливо: «ЕФИР» -Единый федеральный информационный регистр. Почему глумливо? «Эфиром» в свое время называли всепроникающую среду, пронизывающую мировое пространство в каждом его уголке. Российский ЕФИР на тотальность не претендует: для начала он соберет в себе около 30 документов — паспорт, СНИЛС, ИНН, свидетельства о рождении, браке, разводе, детях, смерти. Дипломы всякие, документы о владении недвижимым имуществом и автомобилями, данные о работе и учёбе… В общем, то, что мы, скрипя клавиатурами, каждый раз вносим в карточку учета кадров или бланки на выдачу шенгенской мультивизы. Под гребенку попадут 500 млн граждан, начиная с 1926 года рождения, стартует ЕФИР в 2022 году, а переходный период закончится в 2025. И крышка захлопнется.

Цифровой концлагерь

С легкой руки московского политолога Сатановского в воздухе запахло — нет, не булгаковской грозой — но лагерными щами. Политологи вообще любят звучные фразы: «цифровой концлагерь», «рабы трудовой книжки», «сетевые кандалы». В общем-то, Евгений Сатановский говорил о введении QR-кодов, которые ограничивают передвижение москвичей по столице, вкупе с использованием видеокамер, системы распознавания лиц и трекинга мобильных телефонов. Кажется, именно тогда прозвучало выражение «цифровой концлагерь», которое потом дивным образом приклеилось к ЕФИРУ, принятому законотворцами тихой сапой.

Но если копнуть глубже, выяснится, что в ЕФИРЕ ничего нового, оказывается, и нет. Во-первых, с октября 2018 года все записи актов гражданского состояния уже совершаются в едином «облаке» в центрах обработки данных ФНС. В-вторых, обработано уже более 9 млн записей. Реестр ЗАГС и станет основой, к которой присоединятся еще 12 поставщиков данных: МВД, Министерство образования, служба занятости и т. д. На основании всех данных будет создан так называемый «золотой профиль» человека. В США такой профиль уже есть — это девятизначный номер социального страхования, который де-факто стал универсальным идентификатором личности. Даже здесь мы опаздываем на пару десятков лет.

Китайская модель на русской земле

Многие проводят параллели с Китаем, где количество камер слежения превышает 600 млн, отслеживаются все перемещения и действия человека, начиная от поездки в такси до покупки на Alibaba. Однако в Китае работает система «социального кредита», где законопослушный человек поощряется, а нарушитель — наказывается. Но искусственный интеллект, камеры и QR-коды — далеко не самая действенная мера для осуществления тотальной слежки. По большей части она опирается на традиционный стук соседей друг на друга. Работает китайский «цифровой концлагерь» фрагментарно, со скрипом и далеко не всегда себя оправдывает. Хотя в случае контроля над пандемией, первую волну которой в Поднебесной удалось обуздать, цифровой контроль себя оправдал.

В России же «цифровая диктатура» столкнётся с таким количеством проблем, которое нашим китайским братьям и не снилось: змеиная борьба соперничающих ведомств за информацию; низкий уровень цифровизации регионов; коррупция; саботаж. А самое главное — цифровая неграмотность населения, и чиновников в том числе. Проект «Цифровой гражданин» подсчитал: только 26% россиян готовы к цифровому будущему. 53% не могут освоить технологии, 55% ничего не знают о компьютерной безопасности, 51% не может распознать фейковую новость…

А тем временем огромные потоки личной информации продолжают утекать в сеть: нас — наши личные профили — продают и покупают, обменивают и воруют. Безо всякого ЕФИРА мы давно и прочно посажены на цифровую рабскую цепь, и сделало это не государство. Сколько раз вы регистрировались на сайтах, заполняли данные для скидочных и акционных карточек, отвечали на вопросы тестов? Сколько раз вы помогали техподдержке, нажимали на баннер рекламы, участвовали в онлайн-играх?

Процесс зашёл настолько далеко, что московские коды и устаревший уже в момент создания ЕФИР — всего лишь вишенка на торте. А то, что вам не натирает ваш ошейник, так это, возможно оттого, что вы просто не знаете о его существовании.