Магнитогорская Remy Ma

— Что я могу рассказать о музыке тебе — человеку, который может послушать все что угодно и когда угодно? — с недоумением смотрит на меня мулатка Маргарита Диалло. — У нас на весь отряд одна коробка с дисками, понимаешь?

Она знает ответ наперед. Через час я уйду за забор, а она проведет здесь еще четыре года. Завтра я выйду на работу в офис, а она на швейную фабрику. А значит, между нами автоматически возникает толстенная стена непонимания, покрытая колючей проволокой. Ее не разрушить, через нее не перелезть.

Но на мой вопрос она всё-таки отвечает. Возможно, из-за того, что за разговором наблюдают сотрудники колонии и ГУФСИНа. В их глазах девушка хочет выглядеть «положительной».

— Мне нравятся 2Pac и 50 Cent. На них я росла, потому что их слушали мальчишки, с которыми я общалась. В последние годы зацепил Guf. Мне близко — то о чем он говорит. Я все это видела в своей жизни, — очень тихо отвечает она.

Маргарита — симпатичная 19-летняя девушка, родившаяся в Магнитогорске. Ее мама русская, отец из Гвинеи, приехавший на Урал учиться в педагогическом колледже. Ветреный африканец предпочитал белой жене «беленький» напиток. Воспитанием дочки он не занимался и в последствии сбежал из семьи.

— Он умер два года назад, — признается она. — Но даже если бы он был жив, и у меня была бы возможность с ним общаться, я бы ей не воспользовалась.

В семнадцать Маргарита убила человека и получила больше шести лет лишения свободы. Она не любит говорить на эту тему, предпочитая отделываться общими фразами: «Я просто могу постоять за себя» или «Самооборона? — грубо говоря, да».

На «зоне» она взялась за творчество и начала читать девчачий рэп — о неразделенной любви, расставании и смерти. В январе о ней снял сюжет местный телеканал, выставив девушку новой рэп-дивой. И сразу стало непонятно, кто это — русско-африканская Remy Ma (известная американская хип-хоп исполнительница, приговоренная к 8 годам заключения за стрельбу в подругу — прим. ред.) с иной биографией или обычный трудный подросток с рабочей окраины?

Диалог с Диалло

Подошвы скрипят на снегу. Крепкий морозец заставляет лицо краснеть. Мы идем по двору ИК-5 в сторону клуба, где проходят все тюремные культурно-массовые мероприятия. Позади нас остаются женщины в одинаковой зеленой униформе и одинаковых серых шерстяных платках. Они все одинаково говорят «Здравствуйте!», как положено, и одинаково сверлят твою спину тяжелым взглядом, когда ты от них отходишь.

Место, которое здесь называют клубом, больше похоже на актовый зал. Старый черный рояль, складные стулья, выстроенные рядами, сцена и стены, украшенные плакатами с новогодними финтифлюшками.

— Вчера у нас проходил конкурс «Минута славы», наш отряд занял второе место, — говорит Маргарита. — Мы растянули огромное белое полотно с прорезями для рук. И спрятавшись за ним, передавали через прорези ленточку. Потом затянули ее, и получилось слово «мама».

Маргарита снимает теплую куртку и платок. У девушки короткая пацанская стрижка с толикой экзотики — стильными полосами, выбритыми над ушами.

— Здесь мало воздуха, мало витаминов, — смущенно признается она. — Мои волосы стали ужасными, и их пришлось состричь. В итоге из милой девочки получился мальчик.

В помещении холодно, в деревянных оконных рамах видны щели шириной с палец. «Отопление есть, просто на улице минус тридцать!» — оправдывается сотрудница колонии. Я прошу принести для Маргариты чай, трогаю рукой ледяную батарею, и едва заметно подмигнув темнокожей девушке, говорю: «Так горячо, что руку жжет!» Диалло улыбается, контакт установлен.

— В моем детстве было всё — алкоголь, наркотики, — честно говорит Маргарита. — Друзья-мальчишки кололись и нюхали. Я видела как кто-то «отъезжал», кто-то спрыгивал и шел работать на завод, кто-то оставался «на системе». Благо меня это сильно зацепить не успело. Я могла покурить, могла приколоться по «скорости», но тяжелые наркотики — это не моё.

Я снова завожу разговор о творчестве. Девушка снова смущается и объясняет, что никакая она не рэп-дива, музыкальную карьеру делать не собирается, а её стихи не уходят дальше друзей и близких.

— Как-то мы поругались с одним мальчиком. На следующей день он подошел ко мне и гордо заявил, что написал на меня «дисс» (на жаргоне рэпперов — неуважительный текст, порочащий оппонента — прим. ред.). Все началось с ответа. Мне тогда было всего 12 лет, — задумчиво говорит Маргарита, вторгаясь в воспоминания.

Девушка берет в руки кружку, которая все это время простояла на её ноге, и ставит кружку на пол. На зеленой ткани остается мокрое пятно. К чаю темнокожая девушка так и не притронулась.

— Знаешь, ты могла бы сыграть на этом образе — мулатка в русской «зоне» читает рэп, — нарушаю тишину я.

— У меня нет столько смелости. Я немного застенчивая.

«Следы» Африки

Маргарита, если ей верить, никогда не чувствовала себя «темным» пятном на «белых» просторах российской действительности. Магнитогорский педагогический колледж, расположенный рядом с её домом, считается международным. В 80-е и 90-е годы в нем учились выходцы из Анголы, Гвинеи и других стран африканского континента.

— Эти ребята оставили после себя довольно приличное количество «следов» — улыбается Диалло.

— Мы — мулаты, смесь негроидной и европеоидной рас, — напоминает девушка. — Местные относились к нам лояльно. Конечно, когда я была маленькой девочкой — были отдельные попытки смотреть «не так». Пытались, но не вышло. Во-первых, я человек хороший. А во-вторых, как я уже говорила, могу постоять за себя. Мальчики со сломанными руками просто не могли ко мне плохо относиться.

— Тебе не кажется, что «хороший» — это неверная оценка для человека, который сидит за убийство? — провоцирую Маргариту.

Она принимает вызов. В глазах собеседницы загорается недобрый огонек, который, впрочем, погасает через секунду.

— Такое с каждым может случиться. От тюрьмы и от сумы не зарекаются, — находит Маргарита стандартный ответ.

Швейный цех. Станки стучат, иголки вонзаются в ткань, оставляя «швы». Осужденные шьют форму для сотрудников правоохранительных органов. По радио, надрываясь, поют о любви Eminem и Rihanna. О психованном, сумасбродном, но страстном чувстве, которое заставляет сгорать.

— А правда, что твой идеал мужчины — большой-сильный-лысый военный? — отвлекаю я от работы Маргариту.

— Крепкий парень с большими руками — это для меня, — отвечает она. — Но военный — это перебор. Я немного апатично отношусь к погонам.

УДО

Жизнь до «зоны» — это травка, «квартирники» и шумные компании. Жизнь на «зоне» — это библия, работа и учеба. В исправлении Маргарита Диалло находит преимущества, которых не было на свободе.

— До ареста я окончила два курса ПТУ, поэтому диплом связиста получила уже здесь, — говорит она. — Недавно я поступила в институт на дистанционное обучение. Нам привозят материал, мы выполняем задания, сдаем их и получаем оценки.

— На какаю специальность поступила?

— Так... дай Бог памяти... факультет управления, кажется, — Маргарита похожа на молодого хоккеиста, который силится вспомнить кем же именно он выйдет из стен УралГУФКа. — Я отучилась семестр, еще сама не вникла в это, не осознала, вот и говорю неуверенно. Сложно, когда никто не объясняет. Приходится додумывать самой.

— Зачем это тебе?

— Высшее образование не помешает. Здесь оно дешевле и доступнее чем на воле. Стоимость семестра — 15 тысяч, учебу оплачивает мама. Понимаешь, хочется на воле жить хорошо. У меня есть жизненные планы, можно сказать, мечты, для осуществления которых оно понадобится. Правда, я их еще не сформулировала. У меня впереди четыре года, чтобы все обмозговать.

В Маргарите Диалло чувствуется стержень. В ее взгляде и в манере говорить ощущается вызов — «Чувак, перестань на меня давить, иначе это может для тебя плохо закончиться!» В ней живут две личности — задира и застенчивый ребенок. Она чем-то напоминает Лисбет Саландер из знаменитой трилогии Стига Ларссона. Такая же худенькая девочка с очень колючим характером.

Биография Маргариты — вовсе не история про гангста-рэп с российским душком. Скорее это рассказ про наделавшую ошибок девочку, которая выживает в новых для себя обстоятельствах. Где рэп, образование и стремление быть «положительной» влияют не на будущую музыкальную карьеру, а на решение комиссии по условно-досрочному освобождению.