Погода в Москве, похоже, играет на стороне властей, то есть «карантинщиков». Посмотрел прогноз на выходные — в субботу +4, в воскресенье +5, дождь и облачно. То есть — сыро и довольно промозгло. Более того, во вторник и в среду вообще снег обещают! Это, конечно, несколько удержит людей по домам, но едва ли в существенной степени. «Индекс самоизоляции» Яндекса в последние дни показывает отчетливую негативную динамику, причем не только в Москве, но и фактически по всей стране. В стране с нарастающей силой звучит хит из детства последнего советского поколения:

«Тем, кто за нас в ответе,

Давно пора понять:

Мы маленькие дети,

Нам хочется гулять!»

Испуг и стадное чувство

Стране надоедает сидеть дома, хотя самые законопослушные громко возмущаются: зачем люди выходят, неужели не понятно, что эпидемия только разгорается, почему не посидеть дома и т. п. Психологически ответ простой: люди выходят «гулять», потому что у них ослабевает страх. И в конце второй недели карантина такой эффект неизбежен.

Собственно, две недели назад москвичи в своей массе послушно расселись по домам? Из всех инструментов власти сработали два самых мягких и «интеллигентных», если так можно выразиться: авторитет и убеждение. Сначала Собянин, потом Путин призвали «не распространять заразу», заверили, что это будет «на пользу», все это подкрепили разнообразными страшилками от средств массовой информации — и люди поверили… и испугались. Только этим можно объяснить, почему, при почти полном отсутствии реального принуждения (штрафов и арестов) 10-миллионный город почти перестал показываться на улицах. Испуг и стадное чувство — «никто не выходит и мы лучше не будем».

Однако, как я и предупреждал в самом начале, нельзя рассчитывать, что эффект будет стойким. Психика у людей подвижна, никто не может постоянно сохранять состояние напряжение и мобилизации. Что говорить про страх перед эпидемией; в преддверии 9 мая как раз можно вспомнить рассказы наших дедов и прадедов о том, как солдаты даже на передовой, зная, что совсем рядом противник, который непрерывно стреляет и хочет убить, через какое-то время «осваивались» и начали воспринимать «жизнь на передке» как тоже своего рода рутину. «Человек — такая скотина, что быстро ко всему привыкает», замечали наши предки.

Так и с эпидемией: люди неизбежно расслабляются — и уже не могут удерживать дома себя и своих близких.

На самом деле именно сейчас перед властями встает проблема: как, за счет чего продолжать удерживать «самоизоляцию»? Другими словами — как снова пробудить в людях СТРАХ — страх настолько сильный, чтобы они снова боялись выходить? Причем еще и вопрос, на какой именно страх делать акцент: на страх перед смертью от коронавируса? Или на более привычный для россиян — страх перед карающей мощью государства?

Варианта таким образом два. Продолжать политику «мягкого устрашения» (то есть продолжить пугать смертельно опасным коронавирусом через СМИ и соцсети) — или уже переходить к прямому принуждению, то есть задействовать полицию и Росгвардию для массовых арестов и штрафов? Попросту говоря — продолжать де-факто настаивать на преимущественно добровольной «самоизоляции», или же, по великому баснописцу, последовать совету «Не нужно слов там тратить по-пустому, где нужно власть употребить»?

Не «сорвать резьбу»

Пока, насколько я заметил, власти пытались идти по первому пути, нагнетая показы «ужасов коронавирусной эпидемии» и рассуждая о трупах в эфире. Однако похоже, что этот ресурс близок к исчерпанию: в конце концов, давление через медиа имеет пределы. Для реального устрашения его «градус» надо постоянно повышать (и дошло уже до показов тех самых уличных трупов по федеральным каналам в политических ток-шоу, например, у Скабеевой на «России») — но тут можно «сорвать резьбу», то есть добиться не столько страха, сколько того, что их просто перестанут смотреть.

Против любых пропагандистских усилий в плане «мягкого устрашения» играет один фундаментальный показатель — смертность от «короны» в России. Через полтора месяца после официального начала пандемии — менее 100 человек на всю страну. Фактически до сих пор подавляющая часть населения «не видит» ее на уровне своих личных контактов, пандемия остается медийным феноменом. Пока это так, пока смертность остается неощущаемой — любые медийные «удары» будет уходить как в вату.

А значит, выбор у властей сужается еще больше: уже в ближайшие дни или придется «на полную» запустить машину принуждения — или сквозь пальцы смотреть, как «соблюдение самоизоляции» на глазах превращается в фарс. Понятно, почему наши руководители колеблются: им очень не хочется запускать механизм конфронтации, причем — со всем обществом сразу. Можно наказывать и держать под «домашним арестом» отдельных отщепенцев — но как держать под замком всех. Это новая и весьма некомфортная для властей ситуация! К тому же «наверху» не могут не понимать сильную ограниченность традиционных государственных средств принуждения — как арестов, так и штрафов. Массовые аресты в миллионном городе могут привести к скученности обывателей в полицейских участках — то есть сами по себе станут фактором распространения инфекции; а штрафы, накладываемые в период, когда люди и так практически лишились доходов, неизбежно вызовут массовое озлобление. Неудивительно, что мэры и губернаторы всячески оттягивают «переход к жестким мерам». Но ведь и угроза неконтролируемой вспышки заболевания тоже пока не уходит с повестки…

Этому выбору, как и многим другим, стоящим сегодня перед властью, не позавидуешь. Шапка Мономаха сейчас в России тяжела, как никогда в 21 веке.