Рекордный за четыре года рост инвестиций в российскую экономику, который Росстат зафиксировал в первой половине 2017 года, является плодом воображения статистического ведомства, говорится в докладе ВШЭ «Комментариев о государстве и бизнесе».

По оценке Росстата, рост инвестиционной активности в РФ ускорился до 4,8% в годовом выражении. Из этой суммы, однако, почти 30%, были получены Росстатом не напрямую, а с помощью «досчета» показателей, в частности от малого и среднего бизнеса.

Именно в этом, не наблюдаемом секторе и был зафиксировал «инвестиционный бум». В «Вышке» с этим категорически не согласны.

На наркотике статистики

Ожидать от Росстата объективных цифр состояния экономики было бы излишним, поскольку это агентство не является независимым «оценщиком», предупреждает директор по коммуникациям исследовательского холдинга «Ромир» Евгения Рубцова.

«В данных, которые выдает Росстат, огромную роль играет, как ни удивительно, человеческий фактор. Неправильно думать, что эти данные рассчитывают какие-то роботы. На самом деле, Росстат — это в существенной степени политический инструмент того же правительства, он находится в структуре Минэкономразвития и чисто по-человечески понятно, что подчиненные Максима Орешкина не хотят портить своему руководителю настроение плохой статистикой», — сказала она «Ридусу».

Ромир уже два года выпускает индекс так называемой личной инфляции —дефлятор, который значительно расходится с данными Росстата. И эти данные неоднократно привлекали внимание представителей министерств и ведомств.

Что индекс инфляции является не только статистическим, но и экономико-политическим показателем, было доказано, например, нобелевским лауреатом Кристофером Симсом (за что он и получил нобелевскую премию).

«Росстат сам не раз обращался в Ромир для ознакомления с методикой расчета», — сообщает Рубцова.

Складывается парадоксальная ситуация: с одной стороны, точная статистика, очищенная от политического фактора, нужна правительству как воздух, чтобы принимать осознанные решения. С другой стороны, Росстат снабжает своего заказчика «седативными препаратами», чтобы больной не слишком разволновался.

Продолжая аналогию, о каких взвешенных решениях можно говорить, если они принимаются под воздействием «статистических наркотиков»?

В результате правительство получает от статистического агенства не ту информацию о состоянии экономики, какая она есть на самом деле, а ту, которую оно, правительство, хотело бы получить. Это все равно, как если бы врач прописывал больному не реально нужное (пусть невкусное) лекарство, а такое, которое пациент выбрал сам по своим вкусовым предпочтениям.

Но для этого Росстат должен быть выведен из подчинения министерству и правительству в целом и получить статус независимого органа — каким является, например, Центробанк.

«В целом наша позиция такова: мы не то, чтобы не согласны с данными Росстата. Мы понимаем ограничения этого ведомства и его методик. Они делают свою работу — мы делаем свою, рассчитывая альтернативные показатели, опираясь на собственных данные. Все цифры имеют право на жизнь, пусть и с определенными ограничениями — главное всегда относиться трезво к любой представляемой информации», — разъясняет Рубцова.

Кто платит, тот и заказывает статистику

В апреле и глава Сбербанка Герман Греф иронизировал над тем, что статистические данные кардинально расходятся с реальным положением дел.

«Цифра роста будет зависеть от того, кому будет подчиняться Росстат. Поэтому это единственное, что может повлиять серьезно на темпы экономического роста, все остальное во многом уже задано», — говорил он.

Такой была его реакция на доклад Росстата о том, что экономика РФ стала расти еще в четвертом квартале 2016 года — тогда ВВП увеличился на 0,3 процента по сравнению с аналогичным периодом 2015 года.