Исследования, проводимые Международной лабораторией исследований населения и здоровья НИУ ВШЭ, указывают на возможность компенсации позднего рождения первого ребенка и увеличения количества бездетных женщин за счет роста рождаемости вторых и последующих детей. Эти выводы были изложены в докладе «База показателей рождаемости россиянок — новый инструмент изучения когортной рождаемости в России», представленном Еленой Чуриловой и ее соавторами 29 октября на семинаре в ВШЭ. РБК следил за трансляцией данного мероприятия.

Авторы исследования полагают, что государственная социальная политика должна сосредоточиться на поддержке семей, готовых рожать второго и третьего ребенка, а также рассмотреть необходимость мотивации женщин к деторождению до достижения возраста 30 лет. Для анализа изменений в репродуктивном поведении женщин в России, которые затрагивали рождаемость в когортных поколениях, были собраны обширные данные рождаемости россиянок 1932–1988 годов рождения. Материалы включают статистику деторождения за период с 1946 по 2022 год, данные Росстата по возрастным группам населения и научные публикации.

Из данных, представленных ВШЭ, видно, что средний возраст женщин, родивших первого ребенка в 2022 году, составил 26,06 года, тогда как в 2012 году он был менее 25 лет, а в 2000 году — 23,56 года. Рост среднего возраста при рождении ребенка и увеличение доли бездетных вызывают обеспокоенность в отношении их долгосрочного воздействия на общую рождаемость. Чурилова указывает, что необходимо понимать, как эти изменения влияют на окончательную репродуктивную статистику, чтобы разработать эффективные демографические и социальные политики.

Итоги анализа показали, что увеличение общего уровня рождаемости женщин 1973–1984 годов рождения связано с возрастанием среднего возраста матери при рождении первенца, параллельно с увеличением числа бездетных. Так, число женщин 1984 года рождения, не имевших детей к 40 годам, увеличилось до 13,8% по сравнению с 11% среди женщин 1973 года рождения. Средний возраст при рождении первого ребенка с течением времени продолжает расти, однако это компенсируется увеличением количества рождающихся вторых и третьих детей после 30 лет. Чурилова подчеркивает, что подобная компенсация позволяет умеренно контролировать рождаемость, несмотря на возникающие вызовы.

Для большинства женщин 1973 года рождения, имеющих к 40 годам двоих детей, доля составляет 36,4%, а троих — 8,3%. Среди женщин 1984 года доля двоих детей возросла до 38,9%, а троих — до 13,3%, что привело к частичному выравниванию долей многодетных и бездетных к 40 годам. Также учёные констатируют, что снижение рождения первенцев до 25 лет частично компенсируется увеличением рождаемости среди женщин, перешагнувших этот возраст.

Чурилова считает, что государственная политика должна поддерживать инициативы семей, стремящихся к многодетности. Однако рост возраста первой беременности вызывает вопросы, особенно в связи с увеличением числа женщин, которые могут столкнуться с трудностями зачатия или вынашивания ребенка из-за возраста. Следовательно, необходима стимулирующая политика для мотивирования женщин на рождение детей в более молодом возрасте, благоприятном с медицинской точки зрения — до 30 лет.

Отдельно поднимается вопрос о выборе мер поддержки. Демограф Игорь Ефремов отмечает, что сейчас финансовая помощь сосредоточена на рождаемости первенцев, хотя от этого снизилась рождаемость вторых детей. По его мнению, наибольшего эффекта можно достичь путем поддержки многодетных семей, особенно третьих и последующих детей. Эффективные меры включают в себя корректировку материнского капитала, чтобы он соответствовал нуждам семей и учитывал инфляцию.

Эта информация представлена в аналитических материалах и отчетах, направленных на рассмотрение правительством и Минтрудом для разработки долговременной и устойчивой демографической политики.