Знаменитый сербский режиссер, двукратный обладатель «Золотой пальмовой ветви» Каннского кинофестиваля Эмир Кустурица недавно побывал в МГУ имени М. В. Ломоносова на открытии Сербского клуба, где его избрали почетным президентом. Постановщик долго и искренне общался со студентами, подчеркнув, что любовь к России навсегда останется в его сердце. Издание Клео.ру опубликовало самые яркие моменты этой встречи.

Расскажите, кем вы мечтали стать в молодости, был ли у вас любимый фильм?

«Это было очень давно. Первые восемнадцать лет я провел в небольшом городе Сараево и не отличался прилежной учебой в колледже. В тот период в Югославии активно развивался социалистический кинематограф, и один знакомый моего отца как-то спросил, почему бы не обучить Эмира снимать кино.

Передо мной стоял выбор: отправиться в Прагу, в Академию исполнительских искусств, или остаться дома, где меня ждала любовь — прекрасная девушка по имени Майя. Я выбрал первое: «Я молодой художник. Женщина — это не так важно», — так я рассудил тогда.

А вот главным фильмом моей юности стала картина Федерико Феллини «Амаркорд». Я отчаянно хотел ее посмотреть, но постоянно что-то мешало: то засыпал после начальных титров, то не успевал, то опаздывал. И когда судьба наконец свела меня с Майей в кафе на одном из островов в Адриатическом море, мы сначала молча пили кофе, а потом она спросила: «Ты знаешь, что Феллини снял свой лучший фильм — „Амаркорд?“» «Кто же этого не знает?» — парировал я. В итоге мы посмотрели его вместе. А спустя полгода, в 1975 году, поженились».

Вы неоднократно говорили, что не признаете «Оскар», и критиковали фильм «Анора», победивший в Каннах.

«Анора» — это ошибка, первый плохой фильм среди победителей Каннского фестиваля, который я видел. Что в этом фильме? Игры богачей, парень и проститутка, их любовь, которой на самом деле не было. На этом все. Больше ничего не происходит. Нет проблемы.

Важно рассказывать истории о том, как живут разные люди сегодня, но здесь встает вопрос о моральных качествах этих людей. Если уж снимать такой фильм — об отношениях богача и проститутки, то нужно найти в них главный элемент. В «Аноре» я его не вижу. В структуре фильма обязательно должна быть какая-то тайна, которую зритель сможет открыть, если сам фильм ему в этом поможет. В эпоху технологий остро стоит вопрос глубины переживаний, к чему сейчас идет кинематограф. А на «Оскар» я последний раз обращал внимание, когда Никита Михалков победил с «Утомленными солнцем». Сегодня я не жду «Оскара», у меня нет веры, что лучшее кино — там».

При этом в главной роли вашего нового фильма «Как я не снял «Преступление и наказание» вы видите Юру Борисова, номинированного на «Оскар» за «Анору».

«Юра — редкий тип актера, которому достаточно просто появиться в кадре, чтобы завладеть вниманием зрителя. В „Аноре“ он тоже обаятелен, он как Брандо и другие великие актеры, у него сильный персонаж, но фильм, повторюсь, лишен моральной драмы. Моя же история вдохновлена Достоевским, и ее оригинальность держится как раз на силе и слабостях главного героя. Главная роль — самый важный момент, и я буду рад увидеть Юру в моем фильме».

Кстати, о Достоевском. В ваших планах еще и Распутин с Водолазкиным?

«Мысли об экранизации „Преступления и наказания“ у меня возникли лет тридцать назад. Я даже рассматривал кандидатуру Джонни Деппа, но позже отказался от идеи снимать за границей. Теперь это будет современная версия, история „по мотивам“, которая родилась в моей голове, и я сам написал сценарий — с невероятно закрученной интригой о молодом режиссере, который хочет экранизировать роман Достоевского. Главному герою ставят условие: деньги на фильм он получит, если… убьет жену мецената.

Вообще я очень люблю произведения российских авторов, много читаю как в переводе, так и в оригинале. Первым русским писателем, с творчеством которого я познакомился, был Гоголь.

У вас есть прекрасные современные писатели, например, Евгений Водолазкин. И я, да, рассматриваю возможность экранизировать его роман «Лавр», а сейчас завершаю работу над сценарием к фильму «Последний срок», основанному на повести Валентина Распутина».

Поделитесь историей вашего загадочного знакомства с Моникой Беллуччи в лифте. Вы проехали с ней в молчании две минуты и после этого пригласили на главную роль… Что произошло?

«Когда я увидел ее так близко, в кабине лифта, испытал шок. Как бог мог создать такую фотогеничность? Никогда в жизни, кроме моей жены (смеется), я не видел подобной красоты. Моника — прекраснейшая актриса. И, да, мы проехали в лифте несколько этажей, не проронив ни слова. Но за эти мгновения я понял, что только она может сыграть главную героиню в моем фильме „По млечному пути“.

Это драматическая история о великой любви и ужасе войны. Я выступил в ней не только как сценарист и режиссер, но и как актер, сыграв главную роль Косты — сельского молочника и бывшего музыканта. Во время съемок все мужчины, видя Монику вблизи, буквально распадались на части, но для меня самым важным оставался мой фильм».

Ранее режиссер из Берлина рассказала, как власти требовали от нее ругать Россию.