Все последние годы мы видим резкий рост популярности в европейском обществе национализма в самых разных его формах. Это отнюдь не случайное явление имеет в основе кризис европейского проекта интеграции в одно супергосударство. 

Система получилась негибкой, неспособной решать проблемы внутренней и внешней политики европейских стран, а кроме того, вместо нового глобального центра силы объединённая Европа превратилась в «задний двор» геополитики США и рынок сбыта для Китая. Политическое пространство ЕС полностью контролируется либералами, однако это господство в целом уже не отражает интересов простых европейцев. Можно было бы предположить, что пришло время для левых. Но левые партии и движения, пережив глубокий кризис после распада СССР, так и не оправились от него, став маргинальной политической силой, занятой стравливанием энергии протеста, а также критикой врагов этой самой «системы», которую они гипотетически критикуют и с которой борются.

В ситуации кризиса традиционных политических идеологий открылось окно возможностей для европейских националистов, которые единственные оказались способны говорить не на “птичьем” языке политкорректности и ничего не выражающих «прав человека». Националисты не имеют единой целостной идеологии, часто грешат популизмом и бессистемностью. Нахождение более полувека в демонизированном “гетто” не могло пройти бесследно для качества этих организаций. Впрочем, ещё 15 лет назад место большинства националистических и консервативных идеологий было вообще вне политики. Главной положительной чертой этих движений оказалась как раз их невстроенность в систему, создаваемую американцами, а значит, способность говорить неудобные для системы вещи, которые всё чаще находят отклик у простых европейцев. Это и вопрос мигрантов, и разрушение социального государства, и подчинённое положение Европы по отношению к США. Неприятной неожиданностью для одних и сюрпризом для других оказалась общая симпатия европейских националистов по отношению к России. Мы в России привыкли к тому, что националисты — это постсоветские либерально-прозападные течения, ориентирующиеся на внешнюю политику США. Поэтому у многих российских политиков национализм вызывает понятные опасения. Однако европейские националистические движения, находившиеся вне железного занавеса, развивались в совершенно иной политической культуре. Огромную роль в их формировании сыграли идеи так называемых консервативных революционеров 20-30-х годов и интеллектуальное движение новых правых, ключевой идеей для которых был тезис интеграции Европы от Гибралтара до Владивостока и общности европейской культуры, построенной как на христианских, так и на общеиндоевропейских культурных традициях. При явной симпатии к России европейские националисты равным образом настроены критически к нашему геополитическому противнику – США, желая минимизации и исключения его из общеевропейской политики.

Парадоксом является и то, что Украину, с пришедшими к власти “бандеровцами”, европейские националисты не воспринимают как «своих», видя в них продолжение внешней политики США, а в Украине – троянского коня Америки на европейском континенте. Поддержавшие Украину европейские националистические силы крайне незначительны, как правило, поддержку оказывает либеральный истеблишмент и богема. Не менее симптоматична поддержка украинских радикалов как со стороны некоторой части общества Израиля, так и исламистов. Боевики Исламского государства, правда, в единичном порядке, оказались готовы поддержать родственную себе силу, что демонстрирует, кто настоящие друзья “бандеровской” Украины.

В поддержку России выступили практически все крупные европейские националистические партии и движения: французский «Национальный фронт» в лице Марин Ле Пен, болгарская партия «Атака», греческая «Золотая заря» (лидер Элефтериос Синадинос), НДПГ (Удо Фойгт), «Британская национальная партия» (лидер Ник Гриффин), венгерский Йоббик Габора Воны. Поддерживают Россию итальянская «Лига Севера» Маттео Сальвини, итальянская «Новая сила» Блас Пиньяр. И это далеко не все политические партии и движения, которые солидаризируются с позицией России. Просто по этому перечню мы видим, что тенденция носит системный характер и продиктована собственно европейскими интересами, а не навязана извне тем или иным способом. Кстати, наличие широкого круга симпатизирующих России партий и движений является немым укором нашей внешней политике, очевидно просмотревшей такой мощный потенциал российской «softpower», возникший без нашего участия. Очевидно, что подобные симпатии существуют не только со стороны европейцев, и необходимо учиться работать с людьми которые нам симпатизируют.

Что это за силы в социальном и интеллектуальном плане? К националистам могут относить себя как представители истеблишмента, желающие более национально ориентированной политики для своих стран, так и широкие слои среднего класса, заинтересованные в повышении уровня безопасности и более рациональной, «национальной», экономике, не привязанной к интересам США. Есть ли маргинальные элементы в этой среде? Наверное, какие-то элементы маргинальности, и социальной, и интеллектуальной, есть, но мы понимаем, что столь долгое нахождение на периферии политической системы не могло пройти бесследно. Моё знакомство с Маттео Сальвини, лидером итальянской партии «Лига Севера», ярко продемонстрировало лично для меня, что мы имеем дело с ответственными, интеллектуальными политиками, озабоченными интересами процветания и безопасности европейского континента, своей страны и региона.

Загадочной для постсоветского сознания оказывается идеология европейских националистов. Они выступают за «Европу от Дублина до Владивостока», с другой стороны не доверяют уже существующим структурам евроинтеграции, считая что таким образом европейцам навязываются чуждые интересы со стороны США и мировой олигархии. Потом европейские националисты последовательные критики коммунизма и марксизма, но в то же время они антикапиталисты и их требования без понимания различий в истории сложно отличить от социалистических. Причина в истории, которая по-прежнему оказывает влияние на современность, но скорее мешает консолидации движений со схожими требованиями, но очень разной историей. Европейские националисты, как правило, выступают против олигархии, ростовщического капитала, за честный труд, социальную справедливость. Но в то же время воспринимают левые революции XX столетия как трагедии. Отличия у европейских националистов с левыми существуют и в современном отношении к семье, миграции.

Критики европейского национализма предупреждают о том, что при увеличении субъектности национальной Европы всплывут противоречия между ней и нашей страной. Однако эти опасения имеют достаточно гипотетический характер, так как мы видим, что без американского вмешательства Западная Европа и Восточная в лице России плодотворно сотрудничали в области экономики, и можно было ожидать только усиления взаимосвязанности двух частей континента и роста общих интересов.

Нельзя сказать, что не существует опасности исходящей от европейских националистов. О ком идёт речь? Это в первую очередь польские, прибалтийские и хорватские организации и движения. Мы все помним как польские националисты во время «Марша независимости» 11 ноября 2013 года атаковали российское посольство. Как хорваты из Хорватских сил обороны (HOS) призывали принимать участие в локальных конфликтах направленных на подрыв интересов России. Но во всех этих странах, так же как и в ситуации с украинскими националистическими организациями помимо культивируемых реальных и мнимых обид на Россию велико влияние внешней политики Соединённых Штатов. То есть эти настроения, не подогреваемые со стороны кураторов из Вашингтона, возможно, не приобретали бы формы реальных действий, оставаясь на уровне кухонных разговоров. Автора нередко упрекают в преувеличении роли Соединённых Штатов в формировании управляемых конфликтов в республиках бывшего СССР и странах Варшавского пакта, но сегодня нам известна огромная масса фактов об участии стран персидского залива, Пакистана в организации развала российской мусульманской Уммы и распространении ваххабитского подполья, направленные на дестабилизацию ситуации в России. Действия эмиссаров из исламистских центров тогда и сейчас достаточно плотно курировались ЦРУ и контролируемыми Вашингтоном НКО и неправительственными фондами, бизнесом. Нет оснований считать, что и сейчас в формировании антироссийского политического режима на Украине обошлось без американского влияния. Об этом есть опубликованная в прессе, документированная информация. Это урок для России – если мы не занимаемся чем-то, то это становиться оружием против нас в руках наших врагов.

22 марта в Санкт-Петербурге усилиями местных активистов партии Родина пройдёт съезд 11 европейских национальных партий, так что мы видим, что Россия постепенно включается в работу этого панъевропейского политико-культурного движения, при этом становясь её полюсом. Я надеюсь, что Россия в лице государственных институтов и общественных движений сможет наладить диалог с европейскими соседями, создав условия для формирования новой Европы, без разделения на восток и запад, левых и правых. Мы вместе сможем создать Европу, которая станет лидером мирового развития, как в технологическом, экономическом так и в культурном аспектах. У нас есть надежда, что мы впервые сможем увидеть Европу, созданную и управляемую руками европейцев, а не тех или иных внешних сил, Европу, которая будет комфортным домом для европейцев, а также лидером развития для всего мира.