У Брюса Уиллиса афазия. Это такая болезнь, когда путаются слова, бывает после инсультов или травм. То есть надежды у нас не осталось примерно совсем. Всегда был вариант, что он сообразит что-то, придумает, где и кого надо поцеловать, чтобы все это плохое закончилось. Хотя бы до выхода сиквела.

Шварценеггер вдруг вспомнил, что его отец участвовал в блокаде Ленинграда. Моменты откровений — они такие. Часто неловкие. Как говорится, французские сыры закончились, но испанский стыд забрать у нас не получится.

В Японии раскололся древний вулканический валун, который, по легенде, удерживал какой-то злой дух. К Земле приближается астероид размером с пирамиду в Гизе.

Жириновский Шрёдингера стал новой Вангой. Теперь на сайтах рядом с заголовками «Чтобы на утро из тебя вышло это, пей на ночь простую…» должны появиться объявления «Жуткое предсказание Жириновского» и картинка, на которой у него глаза закрыты и он тычет пальцем прямо тебе в экран с той стороны.

От новостей меня укачивает.

Мне предлагают уехать в страну, где по субботам никто не работает, а на завтрак готовят яйца с томатами, перцем и приправами. Или в страну, где в океане можно смотреть мурен, а манго продается по цене немытой картошки.

А мне нравится мальчик, которого я никогда в жизни не видела, и по ночам снятся ядерные взрывы. Я смотрю на них прямо из окна своей квартиры, огромная волна накрывает, а потом все заканчивается, и бежать некуда и незачем. И Брюс Уиллис не может подобрать слово, как все это называется. И я тоже.