В современном детоцентричном обществе легко отмечается обратная крайность — отсутствие свободы у этих самых детей. С одной стороны, у них есть все и по первому требованию; с другой, многих до выпускного класса родители провожают и встречают из школы, водят на секции, к репетитору и так далее.

Они уверены: это забота. При этом подростки не протестуют — их такая гиперопека устраивает и не вызывает дискомфорта. В то же время психологи уверяют, что такой тотальный контроль не идет на пользу никому. Где же истина? «Ридус» искал ответ на этот вопрос.

Улица полна неожиданностей?

Мама десятиклассницы Риты Юлия Тропинина на днях подверглась общественному остракизму в «мамском» чате: родители одноклассниц ее дочери узнали, что девушка-подросток сама передвигается по Москве, в одиночку ездит на метро из спального района в центр города и вообще гуляет одна или с друзьями везде, где хочет.

«Что там началось! На меня даже обещали натравить опеку! Родители уверены, что я не забочусь о дочери, считают, что она мне не нужна и мешает строить личную жизнь! Было столько нападок, что я просто покинула этот чат, и у меня больше нет желания общаться с этими людьми. Это при том, что они еще не знают, что Рита нередко одна летает на самолете, например к бабушке в Крым на каникулы. В аэропорт добирается тоже сама», — рассказывает Юлия Тропинина.

Она объясняет, что старается воспитывать дочь самостоятельной и независимой, учит ответственности, внимательности, показывая ей взрослую жизнь. А кроме того, она доверяет своему ребенку и всячески демонстрирует ему это.

«Мы с Ритой выстроили отношения не в парадигме „взрослый — ребенок“, наша модель — доверие между друзьями. И это приносит свои плоды: дочь ничего от меня не скрывает, делится секретами, рассказывает о том, что ее гложет, беспокоит. Во мне она видит опору и того человека, который всегда поддержит и не будет с высоты лет и опыта поучать. Она подросток, для нее это важно. Если я сейчас ее задушу в контроле и опеке, я потеряю наши отношения в будущем», — уверена женщина. Мама с дочкой. © Pixabay.com

А вот Валентина Троицкая, тоже воспитывающая дочь-подростка, думает по-другому. Она уверена, что за пределами дома ее ребенка ждет опасность: она сядет не в тот автобус, потеряется в метро, друзья куда-то не туда заведут. В общем, улица полна неожиданностей.

«У меня нет уверенности в том, что в той же школе не продают наркотики, ее друзья и одноклассники не внушают мне доверия. В конце концов, я как мать обязана обеспечить своей дочери безопасность», — уверена женщина.

Она искренне не понимает тех, кто позволяет детям одним ходить в школу, гулять по городу.

«Это моя родная кровиночка, и как я не буду за нее волноваться? Посмотрите, что на улице происходит! Я обязана ее защитить», — говорит Валентина Троицкая.

Она говорит, что ее в детстве так не опекали и она гуляла где хотела. Как-то раз потерялась в метро. Родители вместе с милицией искали ее несколько часов и нашли на станции «Новослободская» зареванную, в то время как они тогда жили в Кузьминках. По словам Троицкой, она тогда натерпелась такого страха, что запомнила на всю жизнь. Такого опыта для своей дочери Дарьи она не хочет — жизнь и так преподнесет множество неприятных моментов, поэтому детство должно быть легким, безопасным и максимально счастливым.

Пейте валерьянку и не хватайтесь за телефон

Психологи уверены, что для гармоничного развития подростки должны получать максимально разнообразный опыт. И тут задача родителей — найти баланс и золотую середину, чтобы они, с одной стороны, чувствовали заботу и поддержку, с другой — не испытывали давления.

«Подростковый возраст — очень сложный период. Дети в это время переживают свою собственную перестройку — как на фоне физиологии, так и на психологическом уровне. Бушуют гормоны, меняется тело, внешность, появляются физиологические признаки взросления. То есть ребенок в своих собственных глазах — гадкий утенок. Еще вчера он был милым „пупсом“, а сегодня у него все чужое, даже собственное тело. Прибавьте сюда тягу к некому бунтарству, свободе. Получается гремучая смесь», — говорит кандидат психологических наук Алена Волина.

По ее словам, в такой ситуации тяжелейшего, колоссального стресса родителю очень легко ситуацию «пережать». Мать или отец уверены, что их чадо непременно впутается в какие-то приключения, попадет в дурную компанию. Они как бы забывают себя в этом возрасте или же, наоборот, настолько хорошо помнят, что уверены: ребенок повторит этот поведенческий паттерн.

Стресс.© Pexels.com «Но такая тотальная гиперопека и контроль говорит только об одном: у родителя невроз и он не доверяет и не пытается доверять своему ребенку, а кроме того, свой невроз он переносит на сына или дочь. Тот факт, что у вас было бурное взросление, не говорит о том, что чадо пойдет по такому же пути. Возможно, те же несколько часов свободы ему нужны просто для того, чтобы побыть наедине с собой, своими мыслями, о чем-то подумать, поразмышлять. Каждому взрослому иногда нужны такие мгновения уединения. Почему они не могут быть нужны ребенку?» — говорит Алена Волина.

Что касается доверия, то, по ее словам, это очень хрупкая материя, которую выстроить сложно, а разрушить очень легко.

«Здесь нужно принять тот факт, что ребенок — отдельный человек, который не принадлежит никому, как вещь. Он имеет свое мнение, свои желания, чувства, их нужно уважать. К сожалению, в нашей стране была очень долго нормой парадигма, когда с детьми не было принято считаться — они должны были быть молчаливыми исполнителями воли родителей. Это, по моему мнению, травмирующая парадигма. Тут ни о каком доверии и дружбе речи не идет. И на этом фундаменте что-то конструктивное выстроить очень сложно, как бы кому потом чего ни хотелось. У меня в практике была клиентка, которая как раз выросла в такой семье — была „трудным“ подростком, доверия между родителями и ею не было, гулять ее выпускали по часам, указывали, с кем дружить, и прочее. Женщина выросла и со своей семьей общается достаточно формально. Она говорит прямо: чужие люди. Родные, в свою очередь, удивляются, как так получилось, и делают вид, что такая модель поведения в ее подростковом возрасте — вариант нормы. Я долго работала с этой семьей, но наладить отношения не получилось — никто не признал ошибки, а построить доверие на этом невозможно. Насколько я знаю, моя бывшая клиентка живет своей личной жизнью, вполне довольна, а с родными так и не общается. Это, конечно, ее путь. Но на этом примере многие родители пусть попробуют ответить себе на вопрос: они такого будущего своей семье хотят? Я не утверждаю, что именно так и произойдет, но это возможный вариант развития событий», — говорит кандидат психологических наук.

Работая над отношениями, утверждает психолог, важно начинать с себя: нужно устранять свои страхи и неврозы.

Страх.© Pixabay.com «Отпустите своих детей во взрослую жизнь. Так или иначе вам придется это сделать, но такое расставание нужно сделать максимально комфортным для всех. Есть простой рецепт: расскажите детям о правилах безопасности, о безопасном сексе и контрацепции, научите ею пользоваться и отпустите, а сами пейте валерьянку и не хватайтесь за телефон, если сына или дочери нет дома. Они вам будут благодарны за это», — говорит Волина.

Армия не за горами

Кандидат философских наук Иван Федоров говорит, что если ребенок не демонстрирует девиантное поведение, не доставляет неудобств окружающим, то нет никакой проблемы в том, что он самостоятельно передвигается по городу на большие расстояния.

«Нет никакого греха в том, чтобы давать детям свободу. Ведь чтобы научиться плавать, нужно плавать. А если себя специально накручивать и уверять, что ему рано, он пока не готов, так ребенок никогда готов и не будет. Рано или поздно его придется отпускать во взрослый мир. Хочет родитель или нет, чадо придется опускать во внешний мир хотя бы потому, что этого требует государство. Например, по достижении 18 лет юноши могут отправиться служить в армию. А также в этом возрасте наступает полная уголовная ответственность за свои поступки», — говорит Иван Федоров.

Кроме того, по словам Федорова, если ребенку не привили чувство ответственности с раннего возраста, то в зрелости оно ниоткуда не появится, и рассчитывать на его помощь и поддержку родителям по достижении ими преклонного возраста уже не придется.