Совладелец регистратора доменов Reg.ru Филипп Гросс-Днепров рассказал в эфире «Вести FM», что студент Владислав Росляков, устроивший бойню в Керченском политехническом колледже, якобы играл в игру под названием «Дота-2».

В ней, как сообщил Гросс-Днепров, можно убивать людей изощренными способами, например, «по 10 минут вынимать им кишки» и делать это «в декорациях школы».

Залезть в голову человеку, тем более, который мертв, никак не получится, и поэтому списывать его поступок на влияние видеоигр было бы попыткой пойти по пути наименьшего сопротивления, предупреждает клинический психолог Михаил Хорс.

Что кровавые кинофильмы и видеоигры провоцируют подростков на подражательные действия — это общее место. Поэтому очень часто бывает, что в подобных ситуациях компьютерные игры становятся удобной отговоркой для того, чтобы не обращать внимание на ситуации, которые у такого подростка могли быть в совершенно реальной жизни, — сказал он «Ридусу».

Когда происходят вроде бы неспровоцированные кровавые трагедии, подобные произошедшей в среду в Керчи, наблюдатели рефлекторно начинают стенать: вот, мол, до чего довела виртуальная реальность!

Дело еще в том, что современная молодежь очень сильно инфантилизированна для своего паспортного возраста. Эти ребята могут быть очень начитанными, эрудированными, но у них колоссальная нехватка практических жизненных навыков, дефицит социализации. Это компьютерные дети, и если прежние поколения социализировались в какой-то мере читая книги, то компьютерные игры не дают ребенку того кругозора, который дают книги, — говорит психолог.

Это связано с тем, что книга, даже фантастическая, все равно пишется на основе реального жизненного опыта. Компьютерные же игры сплошь и рядом вообще не имеют ни малейшей связи с реальной жизнь. Играя в них, подросток никак не может получить знания того, как вести себя в той или иной жизненной ситуации, что такое хорошо и что такое плохо.

У такого подростка девальвирована ценность человеческой жизни, он не то чтобы не понимает, что стрельба по людям в школе и стрельба в шутере онлайн — это не одно и то же. Он просто не в состоянии понять, что в отличие от компьютерной игры реальные поступки необратимы: реальную ситуацию нельзя сохранить и переиграть, если что-то пошло не так, — говорит Хорс.

Но это только одна сторона медали. О том, что до расправы над окружающими подростка могла довести реальность вполне, простите за тавотологию, реальная, эти наблюдатели почему-то забывают. Потому что это сложнее, чем просто свалить вину на игроманию.

Каждый раз, когда происходит такая трагедия, так или иначе выясняется, что у «стрелка» была какая-то детская травма, которая мучила его до того самого момента, когда произошло непоправимое. Ведь недаром такие «стрелки», расстреляв десятки человек, часто кончают с собой, — указывает психолог.

То есть для них это своего рода способ коллективного самоубийства. Умирать в одиночку холодно и страшно. Умереть в компании своих одноклассников — вроде как-то «теплее». На миру и смерть красна.

Все подобные случаи, до единого, говорят о том, что конкретные подростки в какой-то момент выпали из поля зрения взрослых, полагает педагог Татьяна Редина.

Как правило, такие эксцессы говорят о том, что мальчики пытаются привлечь к себе внимание окружающих. Если бы на эти попытки, пока они не достигли крайнего проявления, обратили внимание взрослые (или хотя бы сверстники, и сообщили взрослым), таких инцидентов бы не было,— сказала она ранее «Ридусу».

Почему попытки подростков привлечь к себе внимание оказались тщетными, могут быть разные причины. Либо виной тому психологический кризис, когда учителей рядом не было, а родители, вероятно, слишком были заняты своими проблемами. 

Либо в семье этих школьников вообще не очень интересуются их жизнью — там, по обиходному выражению, «дети растут, как трава». Ведь Владислав Росляков рос в неполной семье, и с отцом, который должен был бы служить подростку ролевой моделью, виделся эпизодически.