Дзен
Телеграм
«Голодные игры: Сойка-пересмешница. Часть 1» (The Hunger Games: Mockingjay — Part 1)
США, реж. Френсис Лоуренс, в ролях: Дженнифер Лоуренс, Джулианна Мур, Филип Сеймур Хоффман, Дональд Сазерленд, Лиам Хемсворт, Джош Хатчерсон, Элизабет Бэнкс, Натали Дормер, Вуди Харрельсон, Стэнли Туччи.
Выстрелив в силовое поле и разрушив его, Китнисс воодушевила всю страну: волнениями охвачены большинство дистриктов. За исключением, пожалуй, двенадцатого: его разбомбили сразу после того, как прервалась трансляция столь плачевно закончившегося турнира. Выжившие перебрались к соседям, в огромный бункер под землёю, и теперь копят силы и боеприпасы под командованием собственного (самопровозглашённого, надо думать) президента Альмы Койн. Для поддержания боевого духа революционерам страсть как нужен вмиг узнаваемый символ — человек, который, образно выражаясь, понесёт факел, за которым хоть на смерть пойдут все остальные. Разумеется, это Китнисс Эвердин, Сойка-пересмешница; после недолгих сомнений она становится лицом и голосом затеянной Плутархом рекламной кампании восстания.
«Мы сделаем тебя самой стильной мятежницей в истории, — уверяет девушку знакомая нам Эффи Тринкет, „политическая беженка“ в „мире комбинезонов“, вынужденно сменившая парики на тюрбан. — Теперь все захотят тебя поцеловать, или убить тебя, или стать тобой». Однако постановочный промо-ролик, над которым вдохновенно работает Плутарх (не просто спичрайтер, но идеолог процесса), не получается — и Китнисс решает в сопровождении съёмочной группы «выйти в поле». «А если вас убьют?» — «Главное — снять это на камеру».
В свою очередь не дремлет и официальный глава государства, президент Сноу, записывающий видеообращение к народу, в котором упирает на то, что Капитолий — сердце Панема, а никто не выживет без сердца. Одно лишь упоминание Сойки приравнивается им к измене, но так как повсеместные расстрелы не приносят должного результата, в ход идёт «тяжёлая артиллерия». Захваченного силовиками Пита облачают в белый костюм и выпускают в прайм-тайм, дабы он призвал непокорных немедленно сложить оружие. Повстанцы за это дружно признают его изменником, и одна лишь Китнисс видит за натянутой улыбкой безжалостные и беспрерывные пытки, которым подвергается в том «раю» столь дорогой ей заложник.
Третий фильм из серии про «Голодные игры» единственно тем и интересен, что на примере этих двух кампаний обнажает кусочек правды о том, как ведутся пропагандистские войны, — где не всегда важны факты сами по себе, но принципиально, кто их излагает и как он при этом смотрится в кадре. Велик, конечно, соблазн сопоставить сюжет картины с текущими событиями — но оставим это лучше политическому отделу. Хотя даже жаль — ведь разбора кинематографических достоинств картины может и вовсе не получится в виду отсутствия оных.
Первые «Голодные игры» сверхудачно выстрелили в первую очередь благодаря своей нетипичной для голливудской продукции жестокости. Это в боевиках и ужастиках кровь — дело привычное, но для современной молодёжи стало откровением, что дети, оказываются, могут быть не только жертвами, но и убийцами. Причём концепт, содранный с японской «Королевской битвы» (кстати, можно вспомнить даже советскую ленту «До первой крови»), был умело разбавлен расчётливыми американцами стандартной по нынешним временам любовной линией, когда вокруг одной барышни увиваются два ухажёра. В результате чего наивный зритель взвизгивал в нужных местах от вида крови и охал, недоумевая, кого же героиня в итоге выберет в качестве постоянного спутника жизни.
Сиквел был хуже — не столько по качеству, сколько потому, что вынужден был повторить сюжет оригинала, в разы снизив его кровавую составляющую. Но велика сила инерции — мир уже так полюбил Китнисс, что и не заметил, как его с мясного меню перевели на вегетарианское. Нет никаких сомнений, что «прокатит» и сейчас: новый фильм соберёт полные залы так же, как некоторые безупречные отличники получают порою зачёт — автоматом. И многим практически полное отсутствие жестокости (не считая чисто условной, не вызывающей сильных эмоций) даже понравится. Однако нельзя не признать, что третья серия отличается от первой столь разительно, как редко когда бывало.
Единственная здесь напряжённая сцена заканчивается, впрочем, и правда очень эффектно — но она одна, одна напряжённая сцена на всю двухчасовую картину! Более чем условна и пресловутая любовная линия: мальчики остаются в сюжете, но явно побоку. Китнисс даже не приходится разрываться между двумя поклонниками — ведь бедненький Пит в плену, а воинственный Гейл сердца не греет. Но получайте, девушки: «Я потеряла их обоих!» — как-то так истерично кричит бунтарка в самый опасный момент, вроде как себя этим возгласом выдавая. Хотя вопрос, кому достанется пламенный поцелуй над телом проткнутого знаменем революции ненавистного старца, поднимать преждевременно; подобная «интрига» позволяет фильму хоть как-то, но держаться пока на плаву.
В то время как персонаж Вуди Харрельсона на заднем плане страдает из-за сухого закона, места главных взрослых героев занимают Джулианна Мур и Филип Сеймур Хоффман. Понятно, что для них этот проект — пустяшная подработка в перекуре между чем-то более серьёзным, возможность получить такой гонорар, что позволит потом ещё долго заниматься чисто искусством (жаль, что Хоффман, светлой памяти которого посвящена картина, спустил свой заработок не на то, что нужно). Поэтому нет смысла судить их за то, что они не сильно копаются в своих образах, идя проторенным путём без излишних чудачеств: Альма Койн явно врёт, Плутарх определённо чего-то не договаривает — отчего вовсе не факт, что дорвавшись до настоящей власти, они действительно превратят жизнь трудового пролетариата в сказку. Впрочем, читавшие книжки уже знают, чем всё обернётся, — и если я не прав, стало быть, это просто большие артисты, лауреат «Оскара» и обладательница берлинского, каннского и венецианского призов, зря нагнетают тумана, от скуки добавляя интриги и так называемое «второе дно» в свои пресные и лишённые перца роли.
Так весь фильм и вертится по кругу. Президент Сноу выжигает напалмом ещё один не подчинившийся дистрикт — Сойка-пересмешница записывает новое видео. Пит даёт очередное «интервью» (напоминая, кстати, одну нашу народную артистку, про которую многие решили, что она агитирует за власть, будучи связанной) — Китнисс смахивает слезу и ставит непременным условием продолжения борьбы его будущее помилование… Брать крепость, главную военную базу Капитолия, повстанцы будут уже в следующей, финальной, надо надеяться, серии. И это, пожалуй, худшее, что можно сказать об описываемом фильме.
