На завершающемся во вторник в Пекине 19-м съезде Компартии Китая утверждены поправки к уставу КПК, которые принципиально меняют расклад сил в «руководящей и направляющей силе» китайского общества.

Как пишет официальная газета China Daily, сегодня съезд одобрил ту версию «социализма с китайской спецификой в новую эпоху», которую предложил нынешний руководитель КПК Си Цзиньпин. 

Не так важно, как Си видит «специфически-китайский» социализм, на эту тему можно теоретизировать бесконечно.

Важно, что впервые после смерти Мао Цзедуна идеи конкретного партийного лидера закреплены в партийной «конституции», причем при жизни этого лидера. Таким образом, личность Си Цзиньпина становится официально неприкасаемой и выводится из-под любой критики (которая и без того сведена почти к нулю удушающими объятиями «внутрипартийной демократии»). Сами же события, происходившие на съезде КПК, по сути, равносильны бескровному государственному перевороту.

За период после 18-го съезда было подвергнуто репрессиям 440 партийных чиновников, 43 из них — члены ЦК. Хотя почти все репрессии оправдывались борьбой с коррупцией, коснулись они удивительным образом лишь тех партийцев, кто сомневался в правильности отказа от концепции постоянной ротации верховного руководства, заложенного Дэн Сяопином.

По информации China Daily, поправки были проголосованы за закрытыми дверями — закрытыми даже от «рядовых» делегатов съезда, что само по себе говорит о том, как в ЦК КПК понимают партийную демократию.

Для окружающего Китай мира, однако, гораздо важнее, что отныне в уставе КПК закреплена задача «Единого сухопутного и морского пояса и пути» — китайской экспансии в Евразии, Африке и на Тихом океане. То, что при ее провозглашении в 2013 году выглядело как сугубо прагматическая задача, которую в случае чего можно отменить или отредактировать, теперь становится официальной целью внешней политики Пекина «на века».

Поднебесная ось

Что касается внутрипартийных дел КПК — а в авторитарном Китае они автоматически являются и общегосударственными, — то теперь есть большая верятность, что Си Цзиньпин не уйдет со своего поста и через четыре года, как это было неформально принято до сих пор, анализирует итоги съезда эксперт Центра Восточной Азии МГИМО Андрей Дикарев.

«В любой авторитарной системе власти для ее нормального функционирования жизненно необходима фигура вождя, на личность которого, как на ось, будет насажена вся партийно-государственная структура сверху донизу. В Китае система именно такая. И поскольку вся Поднебесная находится сейчас на серьезном перепутье, у системы инстинктивно срабатывает защитный рефлекс, который описывает известная поговорка — коней на переправе не меняют», — сказал он «Ридусу».

Говоря же о внешнеполитической доктрине Пекина, сегодня ее просто официально «освятили», поскольку уже несколько лет Китай придерживается ее де-факто, добавляет эксперт.

«Доктрина „Один пояс — один путь“ — это такая идея фикс китайского руководства, которую оно продвигает на всех международных форумах. Причем только Евразией или даже АТР ее масштабы не ограничиваются. Например, Пекин приглашает присоединиться к Пути даже Венесуэлу. То есть это задача не на следующие четыре года „царствования“ Си, и даже не на всю его жизнь. Это задача цивилизационного, векового масштаба. Поэтому вполне естественно, что национальная сверхзадача закреплена теперь в уставе правящей в стране партии», — объясняет Дикарев.

Но ключевое слово в этой доктрине — «предлагает», подчеркивает эксперт. Ведь еще Мао предвидел, что «мировая деревня в конце концов победит мировой город». То, что Великий Кормчий предлагал сделать с помощью винтовки, его далекий преемник теперь рассчитывает осуществить «мягкой силой».

«Пекин никого не тянет насильно под свое покровительство. Это в корне противоречит китайскому менталитету. Он предлагает всем странам, на которые падает его благосклонный взор, самим делать выбор — или вы вместе с нами идете в светлое будущее, или катитесь на все четыре стороны и не жалуйтесь потом, когда поезд уйдет, что вас не приглашали», — говорит Дикарев.

Пульт личности

Колхоз, даже глобальный, — дело добровольное, соглашается с коллегой эксперт Института Дальнего Востока РАН Александр Ларин.

«Принуждать кого бы то ни было присоединяться к Великому пути в Пекине точно не собираются. Китайцам это, во-первых, чуждо по психологии — они ведь затворники по складу национальной психики. А во-вторых, им это и экономически не надо. В Пекине ведь как рассуждают: социализм в нашей версии показал всему миру, как из отсталой страны можно при жизни одного поколения сделать сверхдержаву. Если вы хотите последовать нашему примеру — мы с радостью поделимся с вами нашим „ноу-хау“. Не хотите — тем хуже для вас, насильно в рай не тянут», — поддерживает точку зрения своего коллеги Ларин.

А вот с точки зрения последствий 19-го съезда для жизни в самом Китае все обстоит гораздо интереснее, интригует он.

«Интересна даже нумерология: 19-й съезд КПСС стал последним при жизни Сталина, и на следующем съезде его эпоха была разрушена до основания, как и поется в коммунистическом гимне. И 19-й съезд КПК тоже, по сути, доктринизировал культ личности Си Цзиньпина. Нам осталось дожить до 20-го съезда КПК, чтобы увидеть, состоится ли дальнейшая аналогия», — говорит китаевед.

Возведение себя в позицию, недостижимую для критики, нужно Си не для того, чтобы ласкать собственное эго, а чтобы иметь развязанными руки для выполнения тех задач, которые он для себя и партии определил, и выполнение которых ничего общего с популизмом не имеет, предсказывает Ларин.

«Си Цзиньпину монопольная, императорская власть нужна не как самоцель. Она для него — как такой пульт управления, нажимая на кнопки которого он заставляет страну совершать те или иные действия. И страна должна исполнять команды с пульта беспрекословно, иначе пульт — абсолютная власть — просто не работает как надо», — проводит аналогию эксперт.

Наоборот, теперь можно ожидать, что в Китае начнутся массовые чистки в партии, ликвидация малейших проявлений самостоятельности низовых партийных комитетов — под флагом борьбы с коррупцией, разумеется. Всё это в Китае уже проходили в годы «культурной революции» — лозунги тогда были совершенно другими, но методы ничем не отличались — поскольку коммунисты, какая бы специфика у них ни была, советская, югославская или китайская, иных способов доказательства своей правоты просто не знают.

Поэтому объявленный на 19-м съезде КПК готовым к всемирному употреблению социализм с китайской спецификой вряд ли будет иметь что-то общее с социализмом с человеческим лицом. Бьют ведь не по уставу партии, бьют по… лицу.