Это обращение к общественным организациям Украины от Координационного Совета общественных объединений Донбасса «Партия Мира» и Конфедерации профсоюзов Луганщины, обращение к Порошенко от Общественного совета беженцев из Украины и Обращение общественной организации «Гражданская инициатива Донбасса».

Отнестись серьёзно к этим документам заставляет тот факт, что организации, которые подписали обращения, представляют реальных людей — обычных жителей Донбасса и Луганщины, которые оказались в необычных обстоятельствах. А именно, все они в разной степени оказались жертвами войны, которую Киев развязал против собственного народа. И игнорировать мнение жителей Новороссии невозможно, даже если это мнение не совсем совпадает с нашим собственным.

А особое отношение к этим обращением нужно потому, что многие свысока могут их проигнорировать, заявив, что это, мол, вчерашний день, а обращаться к Порошенко вообще нельзя, так как он преступник и убийца. Однако давайте подумаем о том, что двигало этими людьми, подписавшими обращения? Только одно желание: чтобы прекратилась война и чтобы по ним самим, по их близким и по их домам прекратили вести огонь украинские силовики. Это понятное и законное требование для любого человека. Можно ли обращаться к Порошенко? Но разве не резонно обратиться к тому, кто отдаёт приказы, чтобы он отдал приказ прекратить огонь? И именно это — прекращение огня — является главным условием для того, чтобы беженцы начали возвращаться домой.

Что касается обращения к гражданскому обществу Украины, то мне эта идея представляется очень перспективной. Мне вообще кажется, что большинство на Украине — против войны. Значит, надо наладить диалог со сторонниками мира во всех частях Украины и выступить единым фронтом, требуя от политиков прекращения кровопролития и начала политического процесса, в основе которого лежат диалог и переговоры.

Мне самому довелось десять лет назад выступить в Латвии с идеей, суть которой в том, чтобы русская и латышская общины в этой стране договорились между собой и заставили политический истеблишмент отказаться от, по сути, ультра-националистических лозунгов и реабилитации легионеров из Ваффен СС. Интересно отметить, что, пока я боролся с правительством Латвии за сохранение русских школ, меня терпели, но как только я публично, в латышской прессе заявил о начале переговоров между русской и латышской общинами, меня спустя неделю депортировали из страны в наручниках и в сопровождении автоматчиков как «угрозу национальной безопасности». Понимаете, в чём была угроза от меня? Не в том, что я боролся с режимом, способствуя — вольно или невольно — консолидации латышской общины на ультра-националистических началах, а в том, что представители национальных общин и гражданских институтов могли бы договориться БЕЗ УЧАСТИЯ политического истеблишмента, что вывело бы этот истеблишмент в маргинальную сферу.

Вот поэтому мне кажется, что идея представителей гражданского общества Новороссии договориться с представителями гражданского общества центральной и западной Украины является очень плодотворной.