Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш признал, что Совет Безопасности ООН в своем существующем виде не может решить международные проблемы, в том числе разрешить конфликт в Сирии.

«Холодная война вернулась», — заметил он, комментируя ракетные удары США, Великобритании и Франции по Сирии.

Гутерриш признал, что возглавляемая им организация стала анахронизмом в ее нынешнем виде и требует реформ.

ООН не может

Заявление Гутерриша совершенно правильное, потому что неработоспособность ООН уже не одно десятилетие является общепризнанным фактом, говорит председатель Комиссии международного права Российской ассоциации содействия ООН Аслан Абашидзе.

«О том, что ООН — механизм, мягко говоря, не идеальный, начали говорить еще в 1970-х годах, в разгар „первой холодной войны“. Претензии вызывал как состав Совета Безопасности, так и отсутствие четких правил действий членов ООН в тех или иных кризисных ситуациях», — сказал он «Ридусу».

На практике получалось, что в уставе ООН более-менее четко прописаны механизмы принятия решений, но отсутствуют, так сказать, «подзаконные акты», а именно: в какой последовательности страны, упомянутые в той или иной резолюции, должны совершать те или иные действия. В итоге колоссальное число резолюций СБ ООН так и осталось в разряде wishful thinking — благих намерений, которыми известно куда вымощена дорога.

О том, что в ООН остро осознают несовершенство существующей модели, говорит хотя бы тот факт, что в организации существует постоянный комитет по ее реформе. Но судьба его предложений в точности повторяет судьбу многих других решений Объединенных Наций: дальше озвучивания они не продвигаются.

«ООН как организм несет в себе генетические качества своей предшественницы, Лиги Наций, работоспособность которой тоже была сведена к минимуму тем, что ее решения могли приниматься только консенсусом. Это был такой аналог нынешнего права вето, которое президент США Франклин Рузвельт предложил в качестве предохранителя, чтобы великие державы не передрались между собой», — рассказывает Абашидзе.

Однако этот же предохранитель одновременно является и тормозом в работе ООН, превращая ее из «мирового правительства» в «место для дискуссий». Само по себе это тоже неплохо, но ведь народы мира ждут от ООН чего-то большего, чем всемирной говорильни…

Кое-какие реформы в ООН все-таки проводятся, ни шатко ни валко.

Например, расширено число непостоянных членов Совбеза, как то предлагала «группа мудрецов» (в которую входил в том числе и бывший председатель правительства и министр иностранных дел России Евгений Примаков) еще при прежнем генсеке Кофи Аннане, напоминает эксперт.

Но все это не избавляет ООН от главного врожденного недостатка: импотенции механизма принятия решений, когда ни одна резолюция, затрагивающая интересы одной из стран «большой пятерки», не имеет шансов быть принятой с самого начала.

«Чего-то серьезного требовать от Антониу Гутерриша поэтому было бы неуместным: он всего лишь чиновник-исполнитель», — заключает Абашидзе.

Гляжусь в тебя, как в зеркало

То, что ООН не в силах оперативно реагировать на какие-то вызовы, совсем не повод посыпать голову пеплом, считает профессор политологии ВШЭ в Санкт-Петербурге Ирина Бусыгина.

«ООН изначально строится на взаимоисключающих принципах, поэтому невозможность этой организации принимать какие-то радикальные меры — скорее правило, чем исключение. Мы это видим по той же ситуации в Сирии: ни одна из сторон конфликта не в состоянии собрать коалицию, которая бы „задавила массой“ все другие группы интересов. Поэтому такое состояние в ООН неизбежно, и относиться к этому следует как к данности, а не как к проблеме», — сказала она «Ридусу».

Подобное «единство и борьба противоположностей» характерно не только для внутренних структур ООН, но и для многих конвенций, рожденных в ее недрах.

Самый яркий пример: противоречащие друг другу принципы, с одной стороны — нерушимость границ, а с другой — право наций на самоопределение.

«Это ситуация патовая, но так устроена жизнь, что в ней всегда присутствует принцип борьбы несовместимых принципов», — подчеркивает Бусыгина.

ООН такая неповоротливая организация не потому, что она плохая. Просто она не может существовать без права вето, которое одновременно и скрепляет устойчивость Совбеза, и в то же время вставляет палки в колеса его работе.

«Я бы не делала далекоидущих выводов о неработоспособности ООН. ООН — это только функция национальных интересов, у нее собственных интересов не существует. И состояние ООН отражает реальное положение дел в международных отношениях, когда страны мира в самом деле не могут договориться между собой по ключевым проблемам. Но нечего на зеркало пенять», — считает политолог.