Сирийский диссидент, борец с режимом Хафеза Асада, проведший 13 лет в заключении, Салим Каербек, рассказывает Марату Мусину, почему сейчас он не поддерживает Сирийскую оппозицию и каковы на его взгляд основные проблемы Сирии сегодня.

Марат Мусин: Доктор Салим, заканчивая университет Патриса Лумумбы, получая престижную инженерную профессию, думали ли Вы что уйдете в оппозицию и проведете 13 лет в тюрьме и что заставило Вас так круто переменить судьбу?

Доктор Салим: Вы знаете, что дело в том, что даже тогда, когда я был в Союзе, я был в оппозиции против режима. Тогда еще, до Хафеза Асада, тогда еще были товарищи Нураддин Атаси и Салах Джадид и остальные, и мы всегда боролись за свободу слова, за свободу партий и за права человека, еще с тех пор. Конечно, когда я вернулся в Сирию, не было еще такой политической жизни чтобы работать в оппозиции. Вы знаете про режим, но когда проводились дискуссии, мы говорили, что нам нужны реформы.
В 1980 году, было сильное противостояние между режимом и братьями мусульманами. В то время режим сказал: «Если вы не с нами, тогда вы с братьями мусульманами» и братья мусульмане сказали: «Если вы не с нами, тогда вы с режимом». И вот тогда был у нас митинг для профсоюза инженеров Дамаска, на митинг пришло около 1 200 людей примерно и мы сказали тогда: «Сирия, она не только для режима или для братьев мусульман, есть большинство в Сирии, которое хочет свободу слова, свободу партий, свободу политики и прав человека» и они за это арестовали нас тогда в городе Дамаске и в городе Алеппо что то около 21 человек инженеров и адвокатов и через некоторое время они освободили двоих, потом шестерых, потом остальных, а я самый последний, я остался в одиночестве на полтора года. Последние мои товарищи были освобождены в 1991 году, а я остался в тюрьме один.
Активно мы работали по политическим вопросам, после того как приехали в резиденцию доктора Башара Асада то есть после двухтысячного года и тогда была так называемая – Арабская весна и сформировали мы тогда политические клубы.
Один из них Джамал- Аттаси, и я один из тех людей, которые его формировали, я был его Президентом около пяти лет, до того момента как власти закрыли его, и еще я работал с остальными ребятами, мы формировали ассоциацию защиты прав человека, я там тоже был Вице-Президентом четыре года и потом это все закрыли, наша весна, не знаю, куда- то пошла, в осень, может быть, не знаю.
И вот так и случилось, что потом мы пришли к Арабской весне, так называемой в скобках, не знаю весна она или нет, она на самом деле была весна, но видимо и в Тунисе и в Египте и в Ливии и даже в Сирии, какие -то осложнения произошли с ней, и региональные и международные. А куда мы сейчас идем я не знаю.

М.М.: сегодня как Вы можете охарактеризовать оппозицию, внешнюю, внутреннюю?

Доктор Салим: Ну, Вы знаете, дело в том, что оппозиция у нас не единая и это главная беда. И еще беда в том, что каждый думает по своему. Многие из них, особенно те люди что за рубежом, думают, что бороться с режимом можно только через вмешательство иностранных армий, таких как НАТО или через Америку или через Западную Европу, а мы думаем, что это ни к чему хорошему не приведет, это приведет Сирию к тому состоянию что будет хуже чем при режиме. Получится, наверное, как получилось в Ираке и в Ливии, и мы этого не хотим. Мы хотим реформ. Мы считаем, что этот режим диктаторский, он лишил людей свободы, свободы слова, но мы не думаем отстранить его с помощью НАТО, или путем вмешательства извне, не думаем. Мы должны как то давить на режим своими силами как народ, имею в виду, Сирийский народ должен сделать это сам.
Некоторые люди внутри страны думают, что это они пойдут за режимом сейчас и потом сделают реформы, не думаю, что это разумно. Мы боимся, что режим не пойдет на серьезные реформы. Я думаю что режим смог сначала убедить людей что он серьезен в этом и должен что-то делать, но к сожалению в такой обстановке мы не можем ничего делать.
К сожалению, как я уже сказал, обстановка усложнилась, есть вмешательство извне, это видно всем людям: Турки, Американцы, Европейцы – каждый по своему, так что не знаю, сейчас наверно дело не в наших руках, видимо, в руках великих держав, мы так думаем.
Марат Мусин: Доктор Салим, много говорят о колоссальных жертвах среди мирного населения и в то же время стараются замалчивать о потерях среди Сирийских военнослужащих, как Вы можете охарактеризовать то, что реально происходит в Сирии.
Доктор Салим: я думаю, есть жертвы и среди военных и среди населения тоже, и думаю что их больше чем заявлено до сих пор, но пока не очень легко считать их. Думаю после того, как положение будет более спокойным, мы увидим, что жертв еще больше.

М.М.: Но соотношение полицейских и мирных людей как Вы можете охарактеризовать потери?

Доктор Салим: ну до сих пор как мы знаем 7 тысяч на 12 или 13, это почти половина, но могу сказать, что это не меньше одной трети, если не больше, среди армии, я имею ввиду, военных.

М.М.: то есть военные гибнут в три раза больше чем мирные?

Доктор Салим: нет, я имею в виду сейчас соотношение мирных и военных что - то около половины почти, если 6 тысяч на 12 тысяч, я думаю, что не меньше одной трети. То есть один военный, если не больше, даже, может быть больше.

М.М.: вы представляли Координационный совет, внутреннюю оппозицию.

Доктор Салим: раньше представлял.

М.М.: почему Вы вышли из него?

Доктор Салим: правда мы вышли со своими ребятами 3 месяца назад, поскольку Координационный совет был основан на трех принципах: он против межконфессиональных конфликтов, второе – против насилия, третье – против вмешательства в дела Сирии извне.
Однако оказалось, что Координационный совет за то, что бы сюда пришла армия из Арабских стран, а мы в это не верим, если какая либо армия будет извне, это значит будет инициатива со стороны Америки, со стороны Европы. Не думаю, что Катар или Саудовская Аравия может послать сюда свою армию. Поэтому мы против этого. И второе, один из лидеров Координационного совета сказал, что мы поддерживаем свободную армию. А мы против этого, мы за единство Сирийской Арабской армии, даже если она делает что то, как говорят, против народа. Эта армия народа и она символ единства Сирийского народа. Если не будет этой армии, тогда не будет единства Сирии и случится здесь, как случилось и в Ливии и в Ираке, поэтому мы против этого. Мы за единство Сирийской армии, мы только говорим, что мы просим их, что бы они ни стреляли в народ, и думаем, что армия, когда придет время, будет на стороне всего народа, будет армия всех Сирийцев. Играть этим нельзя. До сих пор я думаю, что без единства Сирии Сирийской армии не будет. Если будет две армии, это значит, абсолютно точно, что Сирия будет развалена на две части.

М.М.: Доктор Салим, в столице относительно спокойно, а что происходит в регионах, в частности на Вашей Родине в эти дни?

Доктор Салим: Ну Вы знаете, есть какие то очаги горячие в окрестностях Дамаска, это было. Правда, сейчас, говорят, стало тише. В Хомсе, в самом городе Хомс и в его окрестностях, город Хама и окрестности, немножко в Восточной части Сирии. Сейчас говорят, что жертв режима меньше стало: раньше достигало 50-60 человек каждый день, сейчас уже меньше: 15-20 в день.
Мы надеемся, что мы можем достичь нуля. Потому что мы не можем перейти к диалогу пока есть жертвы. Надо это остановить насилие с обеих сторон: со стороны режима и со стороны вооруженных частей. Чтобы дать возможность диалогу, чтобы он прошел.
Мы не думаем, что диалог может идти пока есть столкновения.