Все знают о трагической судьбе нацистской Германии, как и самого фюрера – безумного ефрейтора, выскочившего словно чертик из табакерки, чтобы также бесследно сгореть на задворках своего бункера в Берлине. Но немногие в курсе, на чьи деньги на обломках раздавленной Первой мировой войной страны возрождалась мощнейшая милитаристская держава, развязавшая крупнейшую бойню в истории.

Раздавленный агрессор

Условия Версальского мирного договора, заключенного в июне 1919 года, стали непосильным бременем для обескровленного государства. Германия потеряла значительную часть территории (Франция вернула Эльзас и Лотарингию, приросли землей Бельгия, Польша, Дания) и влияние в своих бывших колониях. 50 километров пограничной зоны между Францией и Германией объявили демилитаризованной зоной, Саарская область перешла под контроль Лиги Наций. Рейн, Эльба и Одер стали свободными для прохода иностранных судов.

Победители получили 73 тысячи квадратных километров германской земли с населением семь миллионов человек. Немцы лишились 10 процентов производственных мощностей, потеряли 20 процентов от объемов добычи каменного угля, четверть выплавки чугуна, 75 процентов запасов железной руды.  Страны-победительницы экспроприировали почти весь военный и торговый морской флот, а также 800 паровозов и более 200 тысяч железнодорожных вагонов.

Кроме того, баварцы должны были заплатить колоссальную компенсацию пострадавшим от военной агрессии государствам – 130 миллиардов марок в иностранной валюте. Помимо прочего, немцам фактически запретили иметь полноценную армию. Ее численность ограничили 100 тысячами добровольцев. О производстве танков, боевых самолетов, подводных лодок – не могло идти речи. Под запрет попали даже дирижабли, а также любые суда водоизмещением более 10 тысяч тонн. Все, чем Германия могла располагать: дюжина легких крейсеров и эсминцев и десяток катеров.

© wikipedia.org

Пушки вместо детских колясок

Условия Версаля предусматривали полную изоляцию Германии – экономическую и политическую. Формально у нее не могло быть союзников ни на Западе, ни на Востоке. Жесткие требования договора 1919 года к поверженной Веймарской республике были единодушно поддержаны странами-победительницами, что в последствии сыграло роковую роль для всего мира.

В стране царили разруха, уныние, безработица. В конце концов поквитаться за унизительное поражение и еще более унизительные требования союзников Антанты возжелала не только германская верхушка, но и рядовые немцы.

Разоружение Германии находилось под прямым контролем победителей вплоть до 1926 года. Международная комиссия численностью почти в 800 человек, базировавшаяся в берлинском отеле «Адлон», инспектировала крупнейшие предприятия страны.

Однако руководство Веймарской республики нашло выход из тяжелейшей ситуации. Активную роль в восстановлении германской военной машины сыграли крупные промышленники, которые нашли общий язык с военными. Основной задачей немцев в начале 1920-х было сохранить империю семьи Круппов, являвшуюся кузницей оружия. Для этого производство перенесли за пределы государства – в Голландию, Швецию, Данию. Такую же тактику немцы применили, чтобы заложить основы будущей военной авиации. Голландская фирма Круппа выкупила полторы тысячи орудий, а нидерландское подразделение компании «Фоккер» получило 220 самолетов, включая бомбардировщик Ф-2. Будущий главнокомандующий военно-воздушными силами Третьего рейха Герман Геринг значился в последней в качестве как сейчас бы сказали «менеджера по продажам».

В то время, как тысячи единиц оружия вместе с документами и инженерами переправлялись за рубеж, немцы всеми силами демонстрировали готовность исполнить условия версальского договора. Так, на предприятии Круппа под контролем союзников уничтожались пресса для изготовления пушек, а на заводских проходных растянули лозунги о выпуске колясок, пишущих машинок и прочих товаров.

За норму прибыли

Послевоенная экономика Германии отчаянно нуждалась в деньгах. Поэтому все ухищрения пока еще хилого немецкого рейхсвера (зачатки будущей мощнейшей армии, получившей название «вермахт») и промышленных магнатов, потерпели бы полный крах без поддержки извне. Почву для крупных денежных вливаний в германскую экономику английские и американские финансовые структуры начали готовить задолго до весны 1924 года, когда ефрейтор Адольф Гитлер получил тюремный срок за организацию «пивного путча».

В этом смысле Германия в 1920-30 годы стала полем противостояния английских и американских банкиров. Причиной этой схватки, в которую позднее был втянут весь мир, стала изменившаяся расстановка сил финансовых группировок в 1914-1919 годах. Первая мировая война, по мнению ряда историков, была спровоцирована европейским финансовым капиталом, который достиг нескольких целей. Во-первых, в Европе не осталось мощнейших государств, называвших себя империями - Германии, России, Австро-Венгрии и Турции. Во-вторых, были практически полностью уничтожены монархические формы правления, которые сменились республиканскими.

Российский политолог Беклемишев еще в 1910 году писал, что крупнейших европейских банкиров вроде Ротшильдов не устраивают монархии с их многочисленными придворными кликами «вследствие их растущих аппетитов и численности», что ведет к росту «накладных расходов». Поэтому, утверждал ученый, европейским толстосумам нужно сменить систему правления в данных странах и уменьшить их размеры для облегчения эксплуатации населения и повышения нормы прибыли. Но в плане, по всей видимости, был какой-то изъян. Поскольку после завершения Первой мировой войны в минусе оказалась европейская финансовая система, а больше других разбогатели и усилили свое влияние в мире американцы, в частности, группа Моргана.

В ходе войны США предоставили Англии и Франции займы на 11 миллиардов долларов. Бремя выплаты этих баснословных сумм страны-победительницы попытались переложить на Германию, что и стало «входным билетом» для американцев на европейский рынок. Борьба американских и европейских банкиров в начале 20 века разворачивалась повсюду: в СССР и Японии, Франции и Италии. В ответ на сорванный англичанами план США по захвату нефтяных богатств Закавказья, американцы установили контроль над Японией – бывшей британской колонией. Соединенные Штаты вышли из состава созданной по их инициативе Лиги наций после неудачных попыток занять в ней главенствующую роль (в основном из-за противодействия Англии и Франции).

Деньги не пахнут

В Германии в начале 1920-х обе стороны делают ставку на реваншистские настроения, а также на пока еще не слишком известного, но стремительно набирающего популярность политика Адольфа Гитлера – лидера «Национал-социалистической рабочей партии Германии» (НСДАП). Активное финансирование будущего предводителя Третьего рейха началось в 1923 году. Этот же период можно считать началом колоссального подъема НСДАП. Бывший канцлер Германии Брюнинг в своих мемуарах вспоминал, что крупные суммы поступали Гитлеру из-за рубежа через швейцарские и шведские банки.

В 1923 году попытки Германии залатать дыры в госбюджете (из-за вывода денег за границу и повальной неуплаты налогов) за счет выпуска новых марок привели к гиперинфляции в тысячи процентов. В этом же году в ответ на саботирование выплаты репараций французские войска оккупировали промышленную Рурскую область, что спровоцировало в Германии очередной кризис с митингами, погромами и вооруженными столкновениями.

К концу 1923 года, моменту  так называемого «пивного путча» – неудавшейся попытки переворота, устроенного штурмовиками НСДАП – уже были предприняты значительные шаги по сближению англо-американских и немецких банкиров. В недрах группы Моргана по указанию главы Банка Англии Монтегю Норманна была разработана программа проникновения англо-американского капитала в немецкую экономику. Этому предшествовали активные переговоры приятеля Норманна, будущего главы Рейхсбанка Ялмара Шахта с английскими и американскими коллегами. План, предусматривающий двукратное снижение репараций и источники для их выплаты, был предложен американским банкиром Чарльзом Дауэсом и принят на конференции в Лондоне летом 1924 года.

В рамках «плана Дауэса» американские банки до 1929 года предоставили немцам кредитов на 2,5 миллиардов долларов, английские – на 1,5 миллиарда (на 15-20 долларов в то время можно было вдвоем отдыхать неделю на побережье не самого дешевого европейского курорта). Это позволило не только платить репарации, но и направлять значительную (если не большую) часть средств на восстановление экономики и, прежде всего, военной промышленности. Американский ученый Эпперсон утверждал, что без денег с Уолл-Стритт «не было бы Гитлера и Второй мировой войны». В это же самое время США и Англия щедро списывали долги. В результате к 1934 году Германии удалось рассчитаться по внешним займам более чем на 90 процентов.

Не гнушались банкиры и прямым финансированием нацистов. Конечно, они делали это чужими руками – деньги на счета (либо наличные) поступали от крупных промышленных групп, которые к 1930-м практически полностью перешли под контроль американских и английских корпораций. Так, крупнейший немецкий концерн «И.Г.Фарбениндустри» принадлежал рокфеллеровской компании «Стандарт Ойл». Морганы контролировали AEG и Siemens (через корпорацию «Дженерал электрик»), а также почти половину телефонной сети Германии и производителя самолетов «Фокке-Вульф». Концерном «Фольксваген» владел Генри Форд, а «Опель» (во время войны выпускал оружие) перешел под контроль «Дженерал моторс». Один из крупных банков семьи Рокфеллера финансировал создание в Германии металлургического треста «Ферейнигте штальверке».

Прямую материальную поддержку Гитлеру в интересах американских финансовых кругов оказывал известный германский банкир еврейского происхождения Макс Варбург. В статье Роберта Вильямса, опубликованной в 1950 году в Williams Intelligence Summary, утверждается, что Варбург передал фюреру более 30 миллионов долларов для финансирования деятельности НСДАП.

Помимо чисто финансовых выгод американские и европейские капиталисты, помогавшие Гитлеру, рассматривали нацистов как противовес набирающей силу «коммунистической угрозе». Отчасти поэтому уже после прихода фашистов к власти в Германии финансирование, которое подействовало на немецкую экономику как переливание крови тяжелобольному пациенту, – приобрело еще больший размах. В итоге из примерно 90-100 миллиардов марок, потраченных Германией на подготовку ко Второй мировой войне, большая часть была получена в качестве кредитов от финансово-промышленных структур США, Англии и Франции.  

Американские банки и промышленные корпорации продолжали активно сотрудничать с гитлеровцами даже во время Второй мировой. «Стандарт ойл» через третьи страны поставляла им горючее, заводы Форда  – авиадвигатели и бронеавтомобили, а «Кока-кола» выпускала на заводе в Германии «Фанту». В обмен на поддержку нацистов крупные промышленные предприятия получали госзаказы на военную технику (пушки, танки, самолеты, бронеавтомобили), а также боеприпасы, отравляющие газы и печи для крематориев концлагерей.

Пламя войны погрело руки банкирам не только США и Англии, но и нейтральной Швейцарии, которые давали немцам деньги на закупку оружия, продавали драгметаллы. Кроме того, на счетах в швейцарских банках хранились богатства руководителей Третьего Рейха, а также награбленные фашистами золотые слитки.

Ни Ялмар Шахт, ни Густав Крупп, ни другие немецкие банкиры и промышленники (а уж тем более американские или английские), не были осуждены в ходе Нюрнбергского процесса.