Дзен
Телеграм
В погожий летний денек центр Горловки ничем не отличается от обычного городка юга России. Жара, маршрутки-трамваи-автобусы, люди, спешащие по своим делам, молодёжь, отдыхающая в кафе. О войне напоминают лишь отдельные пострадавшие здания да патрули ополчения, регулярно проезжающие по улицам.
Кажется, люди живут самой обычной жизнью: вот в кафе детки отмечают день рождения: с тортом, клоуном и музыкой, все как положено. Тут смешная бабушка тащит баулы модели «мечта оккупанта», набитые овощами с дачного участка. Здесь серьезный мужчина лет четырех спорит с мамой на тему, что бегать по лужам — это хорошо и, возможно, даже полезно.
Детский праздник в одном из кафе Горловки
Впрочем, первое впечатление — обманчиво. Война, даже такая «странная», ощущается всеми фибрами души. Первое, на что обращаешь внимание, — малолюдность. Ночью в городе вообще нет никого, кроме военных, — комендантский час, но и днём улицы довольно пусты.
До войны в Горловке проживало свыше 300 тысяч человек. Сегодня в городе осталось немногим более ста тысяч. Уехали все, кто мог, кому было, куда и на что. Уезжают и сейчас. В первую очередь те, у кого есть дети, или кто ожидает прибавления в семействе.
Несмотря на войну, транспорт в Донбассе ходит исправно
«Я год назад своего ребенка с женой в Россию отправил, — говорит один из ополченцев. — У меня там родственники, дочь пошла в 10 класс. Надо ж нормальное образование получать, кому нужны дипломы банановой республики? Вот и едут ученики старших классов кто в Россию, кто на Украину, у кого какая возможность есть. Винить людей тут абсолютно не за что».
Моя дочка пятилетняя сейчас в Киеве с женой отдыхает. На летние каникулы отправил, — рассказывает ополченец Валерий. — Теперь, вот, думаю, как обратно вывозить. Пошли вчера с мамкой гулять, так у ребенка бабки подъездные с лавки и спрашивают: деточка, а ты знаешь, кто у нас президент? Конечно, знаю, отвечает. Путин! Путин наш президент! Что тут началось… Сразу ребенка в агенты записали, придётся обратно сюда везти, чтоб, не дай Бог, чего…
Одна из разрушенных школ в Горловке
Впрочем, на Украину едут, в основном, от безысходности. Все чаяния людей, так или иначе, связаны с Россией: там и образование, и медобслуживание, и работа. Вот уж, действительно, все познается в сравнении.
«Моей жене рожать зимой, — делится своими проблемами разведчик Паша. — По любому придётся в Россию ехать. Тут сложно все с медициной. В прошлом месяце у одного знакомого жена рожала. Ситуация была сложная, но денег сунуть врачам — не было. Вот они и не стали ее „кесарить“. Пуповина обмоталась вокруг горла и ребенок задохнулся. Я даже думать о таком исходе боюсь. Если б у меня так произошло, я б всех докторов там живьем сжег, главврачу б голову отрезал и на флагштоке перед больничкой поднял. Поэтому, только в Россию».
Отсутствие денег — одна из самых важных проблем для жителей Новороссии. Многие производства стоят, другие — работают лишь на малую часть своих мощностей. Хорошо, пенсии выплачивают, да и ценник по российским меркам в магазинах — мизерный.
Все продукты стоят примерно в два раза дешевле, чем в Москве. Пачка «Мальборо», например, обойдется в сорок рублей против сотни у нас. Что интересно, по божеской цене продают не только украинские, но и отечественные товары.
Возможно, причина этого заключается в том, что продавцы из Новороссии не гонятся за такими сверхприбылями, на которые рассчитывают их российские коллеги. Ассортимент шикарным назвать сложно, но все необходимое на прилавках присутствует. Все зависит от привоза товара и доли везения: сегодня можно купить вот это, завтра — вон то. Очереди из груженых фур на «Успенке» тянутся на несколько километров.
Российскому КПП на границе досталось будь здоров
Впрочем, желающие заработать на торговле в ДНР всех проблем решить не могут. О дефиците в Новороссии мы уже рассказывали. Строительный голод влияет на повседневную жизнь самым непосредственным образом. Например, очень сложно купить обычные оконные стёкла. Товар хрупкий, по раздолбанным дорогам Донбасса в условиях войны довезти довольно сложно. Жители Новоросии решают эту проблему по мере сил.
Одни старательно наклеивают на окна бумажные полосы крест-на-крест. Гляди на них, в голове сразу всплывают детские воспоминания о рассказах ветеранов о блокадном Ленинграде. Там, где стекла уже вылетели, на ветру полощется полиэтилен. С ним, кстати, тоже проблема: местные говорят, что за целлофаном приходится ездить в некогда братскую Украину.
В Донбассе сложно найти неповрежденный дом
Ополченцы для местных — герои и защитники. Когда едешь с ними на «броне» или в кузове «Урала» обращаешь внимание, как прохожие, и стар, и млад, машут им руками, крестят и приветствуют. Впрочем, тоже стоит отметить, что не везде.
— Енашка, нас здесь не слишком любят, — сплюнув сквозь зубы и ткнув пальцем в сторону городка сказал мне проводник-ополченец Женя, когда мы только ехали в Горловку через Енакиево.
— Почему?
— У них здесь «укропов» не было, не дошли. Вот и считают нас ненужными дармоедами. Не все, конечно, но многие.
Енакиево
Едем по Горловке
В Горловке, понятно, отношение к ополчению совсем иное. Война здесь не прекращалась ни на минуту, и люди прекрасно понимают, кто их защищает. К корреспондентам же нынче относятся менее благосклонно. Ежедневные обстрелы утомили, и людей с камерами нередко воспринимают как стервятников, налетающих поживиться жареными фактами да картинами жестоких разрушений. Впрочем, их легко понять. Жить в постоянном страхе быть похороненным заживо или погибнуть, разорванным на куски, — не самая тривиальная задача.
Разрушенный дом под Иловайском
Разрушенный ж/д переезд через Углегорское водохранилище
Последствия прямого попадания в жилой дом
