Кризис демократии на Западе — это всерьёз, и это не разрешить в рамках существующих партийных раскладов. Потому что стала невозможна республика, то есть общее дело. Дело народа. Потому что нет уже того народа. Цицерон вполне справедливо писал, что народ- это не просто некое множество людей, объединенных единством происхождения, языка и территории. И уж тем более не собрание случайных индивидуумов-атомов, ничем друг с другом не связанных.

Народ — это «соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов».

Вот это самое согласие общества по поводу базовых представлений о должном и допустимом абсолютно необходимо для подлинной республики. Если его нет, если общество расколото на непримиримые лагеря, демократические процедуры становятся просто способом удерживать гражданскую войну в «холодном» состоянии. Но справедливым этот строй уже не является. Он просто становится формой диктатуры большинства (иногда весьма условного) над меньшинством. Конечно, «холодная война» всё же лучше горячей. Однако до определенного предела.

Что далеко ходить, мы видим на примере США, как, практически пополам раскололось их общество. Идеалы леволиберальных избирателей не имеют практически ничего общего с представлениями о должном и возможном избирателей Трампа. Этот раскол неразрешим, через победу одной партии над другой. Потому что это борьба мировоззрений, именно разного восприятия человека, того что он и кто он. А это значит, что, если следовать формуле Цицерона — это уже не один народ. И никакое «общее дело» для него невозможно.

Выход возможен через синтез противоположностей, через христианский гуманизм, в духе Маритена, например. Но не в духе традиционалистов, разумеется. Возможен в теории, опять же, но совсем не факт, что — на практике. Я имею ввиду, что только так и возможен, а на других путях нас ждёт всё более ожесточённая борьба.

Впрочем, кого «нас»? В России всё иначе. В России народ есть. В подавляющей массе Россию населяет советский народ, по-прежнему. Он доказал, что может воспроизводиться в новых поколениях. У него свой «суповой набор» представлений о должном. Демократия западного типа ему не нужна. Но нельзя сказать, что он совсем индифферентен к тому, кто им и как правит.

Сегодня можно говорить о том, что евразийцы называли «демотией» — власть «стабилизированного общественного мнения». Ничто не мешает «стабилизировать» его и впредь. И именно поэтому любые дестабилизаторы, любого вида и окраса для такой системы неприемлемы.