Хотелось бы пару слов сказать о новой концепции противодействия экстремизму, предложенной на днях МВД. Как подчеркивается, в новом документе будет конкретизированы такие понятия как «ксенофобия», «русофобия», а также «экстремистская деятельность», «финансирование экстремистской деятельности» и «терроризм».

Для начала давайте скажем о том, что в предлагаемом документе хорошего. Во-первых, радует уже то, что правоохранительные органы наконец начинают на системном, законодательном уровне давать более менее понятные толкования экстремистских и террористических проявлений. Вот, к примеру, определение радикализма, данное в концепции:

Радикализм — приверженность идеологии насилия, характеризующаяся стремлением к решительному и кардинальному изменению основ конституционного строя Российской Федерации, нарушению единства и территориальной целостности Российской Федерации.

Это хорошее определение, так как позволяет пресекать как разного рода политические сепаратистские поползновения, так и давать по рукам приверженцам разного рода радикальных религиозных взглядов, которые формально может быть оружие в руки не берут — но своими проповедями и медийной накачкой способствуют радикализации значительных масс молодежи. В качестве подобного рода активности можно привести действия салафитских поп-проповедников в соцсетях. С этим надо решительно кончать, иначе мы рискуем потерять молодежь в целом ряде исторически мусульманских регионов России.
Совершено верно в концепции подмечена и роль иностранных центров силы в инспирировании и продвижении внутри России радикальных идеологем.

Также верно указано и то, что реальную угрозу представляют «политика некоторых иностранных государств по искажению истории, фальсификации роли и вклада СССР в победу над гитлеровской Германией и милитаристской Японией», также хорошо описаны и угрозы возрождения идей нацизма и фашизма, активизации идей реваншизма, героизации нацистов и их пособников.

Деструктивные силы содействуют опасному росту экстремистского и террористического потенциала преступных группировок, разделяющих человеконенавистническую идеологию нацизма и неонацизма. Тут сложно сто-то добавить — действительно, Запад ведет против России открытую «гибридную войну» на системном уровне уничтожая наследие решающего вклада советского народа в победу во Второй Мировой.

Ну, а теперь, давайте перейдем к тому, что в концепции следовало бы поправить. В первую очередь это касается слишком размытого и откровенно неудачного толкования термина русофобии. В документе подчеркивается, что русофобия — это «неприязненное, предвзятое, враждебное отношение к гражданам России, к русскому языку и культуре». При этом, собственно, совершенно не упомянут собственно русский народ, который составляет основное (более 80%) большинство населения России.

Надо объективно понимать, что угрозы русофобии бьют прежде всего по «государствообразующему», как записано в Конституции, русскому народу. Отсутствие четкого и недвусмысленного указания на это вновь оставляет ощущение какой-то «многонациональной» повесточки, стыдливо не позволяющей даже в документах МВД называть вещи своими именами.

Второй момент — это важность осознания угроз принижения цивилизационной роли России и прежде всего Российской империи во всем бывшем ареале ее сферы влияния. Много говорится о принижении роли Великой Отечественной — но совсем не говорится о том, что во многих, даже формально «дружественных» странах идет переписывание учебников истории, создаются национальные мифы, построенные на концептах о «плохой Российской империи» и «русских-поработителях».

То же самое касается и огромной цивилизационной роли Советского Союза, который в Средней Азии фактически создал более менее современные урбанизированные общества, ликвидировал безграмотность, дал невиданные ранее на Востоке права женщинам. Принижение роли СССР также должно рассматриваться как подрыв нашего идеологического пространства

Анти-русский и анти-советский нарратив в историческом образовании целого ряда стран чреват мифотворчеством — к чему оно может привести мы видим на примере Украины.