Жизнь или кошелек — этот вопрос сейчас стоит перед всем миром. Решают его везде по-разному. В Швеции положились на ответственность самих граждан, ограничения там минимальны и в основном носят рекомендательный характер. Британия вначале собралась идти тем же путем, но быстрое развитие эпидемии напугало власти, и там ввели полноценный карантин. Кто был прав, покажет время. Но дилемма — спасти какое-то количество жизней или угробить экономику (и погубить какое-то количество жизней) — сама по себе тяжелая, имеет и третье измерение: как успокоить граждан? Которым при введении карантина страшно за свое будущее, а при отсутствии его — за свое настоящее. Потому что паника — это, наверное, худший исход при любом развитии событий. Считается, что подбодрить граждан, в том числе материально, могут только богатые страны. Но пример Сербии показывает, что это не так.

Тяжелое бремя

В Сербии карантин ввели довольно быстро. И буквально за неделю меры были ужесточены до весьма суровых. Вначале закрыли границы — первые несколько дней еще пускали собственных граждан и тех, кто имеет вид на жительство, затем границы были перекрыты полностью, авиа- и прочее сообщение остановлено. Застрявших за рубежом граждан вывозили специальными рейсами — и сажали на 28-дневный карантин во временных госпиталях, в которые переделали выставочный комплекс «Саям» в Белграде. Карантин был введен еще в середине марта: сначала на две недели, затем его продлили до 28 дней. Но первую неделю можно был сидеть на карантине дома. Тех, кто приехал в конце марта, уже отправляли во временный госпиталь.

Довольно быстро закрыли все общественные места: от кафе, без которых в Сербии никто не мыслит себе жизни, до парикмахерских, от бассейнов до парков. Закрыли все непродовольственные магазины, а в продовольственных установили весьма жесткий лимит на количество посетителей — в маленьких магазинах у дома зачастую мог находиться только один покупатель. Школьники и студенты перешли на дистанционное обучение: так как в стране все еще немало семей, где не пользуются интернетом, уроки идут по двум государственным телеканалам.

Пенсионеров от 65 лет и старше посадили по домам довольно быстро. Но самое большое напряжение вызвало введение комендантского часа: с 17 до 5 часов ежедневно. В выходные перед Пасхой комендантский час стали вводить с пятницы или четверга до понедельника. И если поначалу даже пенсионеры довольно бодро продолжали кучковаться на бульварах и даже нелегально собираться в знакомых кафе, то с введением комендантского часа вольница закончилась: полиция стала проверять даже самые укромные уголки, объезжать даже деревни. И штрафовать. Штрафы для небогатой Сербии очень высокие — в среднем 1200 евро. Это, на минуточку, четыре зарплаты заводского рабочего.

Сказать, что принятые меры не вызвали восторга, — ничего не сказать

Во-первых, сербы — очень социальный народ. Не встретиться с друзьями (непременно троекратно поцеловавшись и обнявшись с каждым), не посидеть вечером в кафане, не забежать попить кофе несколько раз на дню еще месяц назад казалось немыслимым. Для пенсионеров в городе вообще вся жизнь была на улицах, в парках и кафанах — многие из них живут в небольших квартирках-студиях, называемых здесь гарсоньерами, куда приходят только переночевать.

Во-вторых, Сербия — страна малого и даже мельчайшего бизнеса. Крупных предприятий немного, и большинство из них новые, созданные иностранными инвесторами или сербами, заработавшими состояние за рубежом. Большинство населения работают в своих кафешках, автомастерских, швейных мини-цехах, парикмахерских, стоматологических кабинетах и множестве других мелких бизнесов. Никто из них не имеет особых накоплений — живут с оборота. Закрытие этих заведений на карантин стало серьезным ударом: ни хозяева, ни их малочисленные работники (часто родственники) особых накоплений не имели, а многие еще и взяли в последние годы кредиты: экономика страны еще в первом квартале этого года росла на 5% годовых и люди покупали новые машины, квартиры, строили дома.

В-третьих, сербы — свободолюбивый народ, имеющий в исторической памяти как 500-летнее сопротивление османскому игу, так и десятилетия коммунистического правления Тито. Любые запреты воспринимаются ими как минимум настороженно. А эпидемия пришлась на момент начала предвыборной кампании в парламент — и уже год, как страну сотрясали митинги оппозиции под названием «Один из пяти миллионов».

Тем не менее полтора месяца карантина, который постепенно снимают с 4 мая, прошел на удивление спокойно. Почему?

Сила слова

«Вы можете меня проклинать, можете потом прогнать, но сейчас я сделаю все, чтобы спасти ваши жизни!» — так эмоционально президент Сербии Александр Вучич завершил озвучивание введения комендантского часа и других мер жесткого карантина. Вскоре после этого выступления он пропал на два дня — до этого, с самого начала карантина он выступал перед прессой ежедневно. Вначале говорили — тоже заразился, но вскоре выяснилось, что нет: просто переутомление и стресс. После этого Вучич стал выступать поменьше, но ненамного: через день-два.

Зато врачи, руководящие оперативным штабом по борьбе с эпидемией, продолжали выходить к прессе каждый день. Вначале врачебные пресс-конференции проводились даже дважды в день, утром и вечером, но потом ровно в 15 часов ежедневно главный эпидемиолог Предраг Кон, ставший главным ньюсмейкером по вопросам эпидемии, и несколько врачей из штаба отвечали на каверзные вопросы прессы. Отвечали весьма открыто и честно: признавались, если чего-то не знали, и обязательно выясняли и докладывали на следующей пресс-конференции. Журналисты, впрочем, все равно были довольны не всем. Им не понравилось, когда на пике заболеваемости пресс-конференции стали проводить онлайн (вскоре вернулись к офлайн-режиму), они возмутились, когда арестовали за фейк журналистку Анну Лалич с портала Nova, написавшую о проблемах с защитой в одной из больниц региона Воеводина (на следующий день в больнице была группа журналистов Reuters, которые опровергли ее утверждения, но журналистку все равно вскоре отпустили, уголовное дело прекратили). Тем не менее особой критики мер властей не было. Кстати, работали с прессой и местные власти всех регионов: и местная пресса была столь же придирчива и столь же любознательна. Несмотря на карантин, продажи прессы выросли — иногда местную новостную газету раскупали уже к полудню.

Открытость и широкая информированность — это, наверное, первое, что дало гражданам ощущение, что от них ничего не скрывают (хотя теории заговоров здесь тоже популярны), а главное — что о них не забыли и готовы объяснять происходящее.

Рука помощи

Не менее важно было то, что власти очень оперативно озвучили пакет мер по поддержке экономики, населения и бизнеса. Пакет получился впечатляющим — более 5 миллиардов евро, 11% от ВВП страны. Большинство европейских стран выделили не более 8% ВВП на эти цели, отметил в своем докладе NALED (Национальный альянс экономического развития), по этому показателю Сербия вошла в топ-10 европейских стран.

Первой мерой стало объявление о том, что все совершеннолетние граждане получат по 100 евро, как помощь государства. Сумма небольшая, да и ее выплата начинается только с 7 мая, после завершения карантина. Но само объявление сыграло очень важную роль в том, что люди успокоились и почувствовали, что их не бросят. Критики предлагали не раздавать деньги всем, а дать только нуждающимся, но министр экономики объяснил, что администрирование помощи в таком случае сделает ее и менее доступной — и придется потратиться на аппарат распределения и контроля. Власти заявили, что ожидают от обеспеченных граждан сознательности, — и граждане не подвели. Уже в первые две недели объявленного фондом B92 и Сербским филантропическим форумом сбора средств от компаний и граждан поступило более 9,5 миллиона динаров (около 900 тысяч евро). Множество состоятельных сербов заявило о том, что они отдадут нуждающимся не только эти 100 евро, но и много больше. И отдают. Кто-то закупает маски, кто-то оборудует свой отель под больницу, кто-то закупает продукты нуждающимся.

Деньги из бюджета пойдут и на выплаты малому, включая микро, и среднему бизнесу — около 300 миллионов евро государство заплатит их работникам вместо зарплаты. Каждый сохраненный работник получит по одному МРОТ — тут стоит отметить, что МРОТ в Сербии составляет около 250 евро. Возможно, потому, как сообщил Вучич, в первые дни эпидемии было уволено всего 12 тысяч работников — гораздо меньше, чем ожидалось. Сами безработные также получают пособие и помощь в трудоустройстве. Государство призвало тех, кто вернулся с заработков из-за границы и оказался поэтому без пособий, вступать в сельскохозяйственные кооперативы, которые сейчас организуются по всей стране, — государство взялось помогать им льготными кредитами и субсидиями.

Действующим фермерам тоже пообещали помощь. Им, кстати, разрешили выйти на поля и во время карантина — в Сербии посевная, и от нее зависит продовольственное благополучие страны в условиях закрытых границ и прервавшихся логистических цепочек. Фермеров же привлекали с их тракторами и для дезинфекции улиц.

Разумеется, выплаты были обещаны и детям, а пенсионерам первые выплаты пришли в самом начале карантина.

Помощь малообеспеченным семьям и пенсионерам оказывают с самого начала и местные власти. «С самого начала карантина город организовал волонтерскую службу, которая занялась помощью малообеспеченным семьям продуктами и средствами гигиены. Всего на эти цели город потратил на сегодня около 100 миллионов динаров (примерно 900 тысяч евро. — Прим. „Ридуса“). Пенсионерам волонтеры-курьеры, кроме того, доставляют продукты и лекарства, пенсии, платят за них по счетам», — рассказал нашему изданию заммэра города Ниш Милош Банджур. На средства городского бюджета были закуплены и средства дезинфекции и защиты — их раздавали горожанам прямо на улицах. «А воспитательницы детсада „Пчелица“ добровольно вызвались работать в „грязной“ зоне инфекционной больницы с COVID-больными», — добавляет Банджур.

Со стороны ЕС тоже ожидается помощь: всего Западным Балканам Европейский инвестиционный банк планирует выделить 1 миллиард евро. Из них 70 миллионов уже одобрено на дигитализацию школ: опыт пандемии показал, насколько это важно.

Власти без устали повторяют всем, и гражданам, и бизнесу: мы вам поможем, вы вас не бросим, все будет хорошо. Возможно, поэтому сербские предприниматели смотрят в будущее даже с большим оптимизмом, чем местные власти: согласно опросу NALED, бизнес ожидает полного восстановления экономики в период от полугода до года, а 70% органов местного самоуправления закладываются на год-два. МВФ прогнозирует, что ВВП Сербии упадет в этом году на 3—3,5%, но уже в следующем году вырастет на невероятные для Европы 7%. Вучич еще более оптимистичен и обещает все 9% роста.

Открытость и оперативное объявление о помощи, постоянная коммуникация с населением всех ветвей власти и реальная поддержка — это, наверное, и помогло сербам пережить карантин. И хотя в последние его дни в некоторых городах некоторые граждане, традиционно поаплодировав в начале комендатского часа медикам, затем стали стучать в кастрюли, требуя завершения карантина, в целом Сербия прожила это время на удивление спокойно. Как сообщил социолог Джордже Вукадинович, еще в середине апреля, во время самого жесткого карантина, согласно телефонному опросу, 57,2% граждан одобрили принятые меры, а 27,5% были против.

Сейчас Сербия выходит из карантина. Заболеваемость вирусом падает, больницы пустеют. Опустевшие временные госпитали дезинфицируют и возвращают им прежнее назначение — выставок, спортцентров, общежитий. Один из эпицентров эпидемии Ниш, где особенно тяжело переживали за зараженных в домах престарелых, уже докладывает о том, что ситуация нормализуется. «Не могу сказать, что все прошло, но дышать стало легче», — признается Банджур. Эпидемиолог Предраг Кон предупреждает, что расслабляться не стоит, — нужны и маски, и социальное дистанцирование. Власти ломают голову, как перезапустить экономику: особенно пострадал туристический бизнес, и сейчас предлагается раздать гражданам ваучеры, по которым они смогут отдохнуть на курортах страны. В общем, проблем не убавляется, но — «дышать стало легче».