Мария Рузина

10 декабря у ТЮЗа собралось порядка десяти тысяч петербуржцев, многие из которых раньше никогда не участвовали в публичных акциях. Избиратели с УИК 1800 (Правды, 8) тоже стояли у памятника Грибоедову. Избиратели того участка, где четвертого декабря никого из наблюдателей не удалили, где не было ни одного скандала с избирательной комиссией, где при распечатке урны не выпали из нее ровные пачки подброшенных бюллетеней. Где наблюдатели и члены избиркома от Справедливой России, Яблока и КПРФ действовали спокойно и слаженно, потому что с первых минут бессловесно обменялись вотумом доверия. Похоже, этот участок был одним из самых благополучных мест для голосования в городе. Почему же после «свободного волеизъявления» граждане все равно идут на митинг за честные выборы?

Врачебный десант под контролем начальства

Утром общее недоумение вызвал некий список из 270 человек. Согласно ему все сотрудники поликлиники N 37 собиралась голосовать именно здесь. Законом подобное разрешено, но при наличии веских оснований. Недоумение усилилось после того, как три дамы из администрации поликлиники заняли стулья невдалеке от урны. По их словам, их сюда направили. Кто направил? – молчание. Комиссия не давала добро на присутствие посторонних; дамы вняли, хотя и не сразу, разъяснениям о недопустимости нахождения в помещении. Однако ушли недалеко – просто спустились в холл. И в течение всего дня два-три представителя поликлиники, сменяясь, дежурили в холле у наружной двери. На вопрос, что стало причиной такого массового врачебного десанта, ответы были разными. Заместитель главврача Ирина Дунаева объяснила, что часть медиков, порядка двадцати человек, действительно в этот день работает, а большинство других сотрудников живет в Центральном районе, и «им так удобнее, всем вместе». Главврач Андрей Ким озвучил иную версию: поликлиника одна дежурит по всему Центральному району, все означенные сотрудники находятся сегодня на посту. Сам Андрей Вячеславович, проголосовав, длительное время «держал пост» в холле. Наблюдателям оставалось написать жалобу, зафиксировать то, что на языке документов называется «административное давление на избирателей». Впоследствии выяснилось, что версия дежурства по району не выдерживает критики: в других двух поликлиниках района, 38-й и 39-й, врачи работали по обычному плану воскресного дня, согласно приказам.
Понемногу подтягивались голосующие. Девушке, первый раз явившейся на выборы, под аплодисменты вручили гвоздику. Пучеглазый терьер вырвался из-за пазухи у пожилого господина и тотчас был отловлен представителями органов правопорядка. Две сестры яростным шепотом спорили, какой из партий отдать предпочтение, словно от их выбора зависела судьба города. Я принимала SMSки от друзей и коллег с разных концов страны. Анапа: начальника оперативного казачьего штаба, на свою беду решившего стать наблюдателем, отправили в кутузку, заломив руки. Москва: кандидат наук не нашел себя в списках, пожаловался во все возможные инстанции, а по дороге домой был избит неизвестными. Петербург, соседний округ: журналистам запрещают съемку и силой выставляют с участков. У нас же до середины дня было тихо. Пока не начался…

…цирк на выборах

Цирк был самый настоящий. Руководством Центра внешкольной работы студия «Веселая арена» была отправлена выступать… в помещение для голосования. В одном конце широкого коридора под громкую музыку дети прыгали и крутили хула-хупы, в другом – избиратели заполняли бюллетени. Наблюдатели тщетно призывали педагога студии перенести концерт в другое помещение или хотя бы приглушить звук.

- Почему вы игнорируете их просьбы? - спросила я преподавателя.
- Так к нам никто не обращался, - ответила она, - Выступление здесь проводится специально, чтобы доставить радость избирателям. И вообще нас сюда пригласили.
На вопрос, кто же именно пригласил, ответом были испуганная гримаса и молчание. Концерт продолжался.
Облагодетельствованным избирателям приходилось повышать голос, чтобы задать вопросы членам комиссии и напрягать слух, чтобы расслышать их ответы.
Пришлось провести нечто вроде очной ставки. Представитель руководства центра выслушала наблюдателей, после чего представление наконец прекратилось.
Через несколько минут солидный мужчина в сопровождении полицейского вытеснил меня на лестничную площадку. Отказавшись представиться, он начальственным тоном требовал моего выдворения по причине «вмешательства в дела внешкольного центра, а также отсутствия аккредитации». Сотрудник полиции просмотрел документы Центризбиркома, согласно которым аккредитация не требуется, и выслушал разъяснения, данные ему по телефону горячей линии Союза журналистов. Неизвестный моментально исчез.
Опытный коллега, узнав, что горячая линия СЖ транслируется в интернет, объяснил, что в этом есть свой плюс: «раз участок уже засветился в СМИ, наш итоговый протокол защищен от фальсификации; там, наверху, побоятся».

Сломанная карусель

Ближе к трем пополудни из избирательных штабов «Яблока» и «Справедливой России» сообщили, что во Владимирском округе «прокручивается карусель» - граждане со временной регистрацией многократно голосуют на разных участках. Бдительность была утроена, и спустя полчаса наблюдатели попросили нервно озиравшегося избирателя предъявить справку о регистрации. В это время на участке не было полицейского, и когда человек бросился бежать, унося с собой бюллетени, задержать его не смогли. Примечательно, что тотчас трое из очереди к спискам для голосования покинули ее, вероятно, вспомнив о неотложных делах. Следующий предположительный карусельщик, появившийся минут через сорок, также попытался сбежать, но был остановлен членом избиркома от «Справедливой России» Ульяной Голубевой и Надеждой Кузнецовой («Яблоко») и передан сотруднику полиции. Быстро измяв справку о регистрации, гражданин все же не смог стереть с нее номер избирательного участка, написанный карандашом. На вопрос, кто его сюда отправил и откуда справка, ответом также было молчание. Вызванный наряд отправил задержанного в 28 отделение полиции.

Кто впереди?

Сколько голосов отдано по собственному выбору граждан, а сколько – по «молчаливым» указаниям, определить трудно. Можно только надеяться, что вторых было не cлишком много. Вот что зафиксировал бесстрастный протокол:

Три послесловия

Первое. Спасибо консультантам горячих линий ВЫБОРЫ-2011 Союза Журналистов и Лиги избирательниц, без их поддержки этот материал вряд ли бы состоялся.

Второе. Из 28 отделения полиции, равно как из многих других отделений, пойманных на «выборной карусели» отпустили . Их места были заняты защитниками законных и честных выборов, задержанными на уличных акциях. Сообщали, что камеры давно переполнены, мест не хватает.

Третье. Я живу рядом с улицей Правды, знаю многих из тех, кто приходил голосовать, с уважением отношусь к преподавателям наших многочисленных внешкольных центров, учителям, врачам поликлиники, работающим за небольшую плату на совесть. Неловко и горько было видеть, как одним из них - взрослым, серьезным людям, - приходилось лгать и изворачиваться, подчиняясь неким указаниям свыше. Другим - ехать в выходной через весь город, чтобы отметиться на «заданном участке» только потому, что они трудятся в зависимой, бюджетной сфере. Страх перед потерей работы для многих долгое время пересиливал желание сохранить достоинство. Теперь наконец ситуация меняется. Один из медиков уже тогда, неделю назад, уходя c участка, сказал:

- Сегодня ОНИ украли мое время, но не мой голос.