Пролетая однажды близ Камбоджийской границы в 1974 самолет майора ВВС США Брайна Шуля (Brian Shul) был сбит. Майор, хоть и не смог катапультироваться и упал где-то в джунглях, все-таки выжил. Получив сильные ожоги, Брайн Шуль пообещал никогда больше не летать, а после прохождения сеансов психотерапии пилот вернулся к работе в качестве инструктора по подготовке пилотов самого быстрого самолета-разведчика в мире — SR-71 «Черная птица» (SR-71 «Blackbird»).

Разработанный вскоре после уничтожения американского самолета-разведчика U2 под Свердловском — «Черная птица» был признан самолетом, который невозможно достать. К моменту снятия с эксплуатации в 1999 SR-71 так никто и не сбил, хотя 12 самолетов из произведенных 32 были потеряны в результате несчастных случаев.

SR-71 до сих пор удерживает рекорд скорости полета самолета с прямоточным двигателем — 3529,56 км/ч, что в три раза выше скорости звука.

Вместе со своим штурманом, Уолтером Уотсоном (Walter Watson), Брайн ни раз забирался на борт знаменитой «Черной птицы»: он участвовал в разведывательной операции над Ливией, которая предшествовала бомбежке Триполи и Бенгази со стороны США, подбирался к границам СССР и проводил разведполеты над Кубой.

В честь 50-летия с момента первого полета «Черной птицы» ребята из VICE решили взять у Брайна интервью.

Привет, Брайан. Расскажи нам, как ты упал где-то в джунглях.

Брайн Шуль: Мы в то время работали в качестве советников для Тайланда и Лаоса. Однажды, пролетая над южным Таиландом близ Камбоджийской границы, меня сбили из стрелкового оружия, представляете? Я даже не понимал, что самолет задели. Тяги не было, а самолет был близок к земле, поэтому я не смог выбраться из него — пришлось приземлиться в джунглях. Он взорвался, но мне удалось выбраться, пока он горел. Я был в сознании и помню каждый момент того дня.

И тебя отвезли на Окинаву, пройти курс лечения?

Да, они не думали, что я переживу полет через Тихий океан, поэтому и отправили меня на Окинаву. Из США прямо туда была вызвана команда ожогового отделения, меня подлатали, а потом я отправился в Сан-Антонио, где был прооперирован 15 раз.

Для возможности пилотировать «Черную птицу» нужно проходить процедуру отбора для космонавтов, да?

Так точно. Так как полеты проводятся на высоте 28 тыс. м — в три раза выше обычных рейсов — нужно проходить тесты для космонавтов.

«Черная птица» до сих пор выглядит как нечто футуристическое. Ты помнишь свой первый полет на этом самолете?

Конечно — такое не забывают. Сперва нас привезли в ангар, чтобы провести интервью и показать самолет, потом мы прошли тест в симуляторе, чтобы определить наши возможности и поведение в стрессовой ситуации. Некоторым та симуляция дала понять, что они либо не хотят носить тяжелый костюм, либо шлем, либо не желают вылетать из страны. Но некоторые захотели только больше.

Насколько быстр самолет?

Он запросто достигает 2,000 миль в час. И он постоянно рвется вперед, нужно его удерживать. Во время наших вылетов он достигал скорости в три раза выше скорости звука.

Как ты умудрился сфотографировать самолет?

Меня всегда интересовала фотография, а когда я увидел «Черную птицу» впервые, то понял, что этот самолет уникальный. За годы работы на нем я сделал пару сотен фотографий. Правда, чтобы их опубликовать нужно было кучу бумажек и заявлений заполнять, но я рад — не зря время потерял.

До выдачи Рейганом разрешения на бомбежку Ливии в 1986, вы проводили разведывательные полеты?

Да, когда Рейган решил бомбить Каддафи, я и второй пилот — Уолтер Уотсон — за три дня провели три разведывательных полета из Англии. Мы собрали графические данные с местности до и после атаки.

Мы летали намного ниже спутников — на «Черной птице» была оптика, позволявшая давать крупный план. Хотя самолет по структуре оставался одним и тем же, камеры и сенсоры всегда модифицировались.

Вы ведь пролетали над Арктическим океаном, чтобы произвести разведку местоположения советских ракетных баз. Вы волновались, что вас могут сбить?

Конечно, даже несмотря на скорость и высоту полета, шанс быть сбитым оставался всегда. За 26 лет они по нам выпалили 4,000 ракет, но ни одна не попала по самолету. Однако никогда нельзя было забываться, они всегда могли придумать что-то новое, что с легкостью бы сбило «Черную птицу».

Вы говорили, что самолет мог оказывать своего рода психологический эффект на, скажем, Россию и Корею. Что вы имели в виду?

Ну, во-первых, самолет, который движется со сверхзвуковой скорость, сопровождает ударная волна, которую слышат люди на земле. Более того, самолет не был скрытым разведчиком: он нагревался до 480 градусов по Цельсию — его было видно на радарах и все знали, что он пролетает над территорией, но сделать ничего не могли. Это было своего рода плевком в лицо, особенно для Кореи.

Вы скучаете по полетам на «Птице»?

Ну, это была работа, со своими напряжением и порой страхом, так что я не гляжу назад с мыслями «Вот бы я каждый день так летал.» Хотя, если бы кто-то предложил мне отправиться на одну-две миссии, я скорее всего согласился бы. Но жизнь продолжается, и я сейчас сильно увлечен фотографией. Я был счастливчиком, оказавшись среди тех 93 парней, кто летал на SR-71. Но назад я не оглядываюсь — я смотрю только в будущее.