Посмотрел тут замечательную дискуссию разного типа левых о Сталине. Спектр от социал-демократов и анархистов до, собственно, сталинистов. Признаюсь, со второй попытки осилил, поскольку, где-то на тридцать какой-то минуте рука неудержимо потянулась к револьверу. Но не найдя оного, просто кликнула мышью… но потом вернулся и не пожалел.

Потому что некто из зала задал главный вопрос: «Кто такие левые и правые, дайте определение».

И анархист Тупикин дал, за ним не заржавело. Мол, говорит, согласно, Норберто Боббио (как сообщает нам википедия: итальянский философ, историк, политолог, один из крупнейших итальянских интеллектуалов XX века, представитель течения либерального социализма) левые — это те, кто за равенство и самоуправление, а правые — за иерархию и угнетение.

Круто! Думаю, что-то тут не то, не может быть в корректном научном определении прям вот так — «за угнетение». Хотя, с другой стороны, поразмыслив, решил, что я правый даже «по Тупикину». Но не потому, что я «за», а потому что не верю в возможность их устранения. Да, и Христос нигде не обещал, что такое на земле возможно, только, когда Новое Небо и Новая Земля, после Второго пришествия явятся…

Но потом решил, все же, справиться, а что реально-то, Норберто, этот самый Боббио формулировал. И нашел много интересного и полезного. Можете, друзья мои, себе сверить с этими уже вполне корректными, а не тупикинскими вариантами.

Прежде всего, Боббио, в своей работе, которая так и называется «Праве и левые», вполне справедливо, констатирует, что главное, корневое отличие — это отношение к вопросу о равенстве-неравенстве. Но, для начала он дает не свои, а некоторые альтернативные определения. В частности, от Дино Конфранческо: «правый — это тот, кто озабочен, в первую очередь, охраной традиции; левый же — тот, кто намеревается прежде всего освободить себе подобных от цепей, в которые их заковали привилегии расы, сословия, класса и т. д.». Тоже хорошо…

Затем, начинает развивать уже свою аргументацию: «Итак: эгалитаристами по праву могут называть себя те, кто, хотя и не отрицает того факта, что люди столь же равны, сколь и неравны, судя людей и приписывая им определенные права и обязанности, придает большее значение тому, что делает их равными, чем тому, что делает их неравными; антиэгалитаристами же, соответственно, те, кто, отталкиваясь от того же самого положения, в тех же обстоятельствах придает большее значение тому, что делает людей неравными, чем тому, что делает их равными».

Сразу замечу, что с христианской точки зрения все люди равны лишь во грехе. То есть, все «семя тли» имеют, все смертны, благодаря первородному греху (попытке познать Добро и Зло без Бога) Адама и Евы. И еще, «во Христе», то есть, в сообществе верных снимаются национальные и расовые различия («Несть ни эллина, ни иудея»), но только в Нем, а не вообще…

Следующий этап рассуждений Боббио: «Эгалитарист исходит из убеждения, что большая часть проявлений возмущающего его неравенства, которые он хотел бы уничтожить, социально обусловлены и, таким образом, устранимы; антиэгалитарист, напротив, исходит из противоположного убеждения, что неравенство естественно и, таким образом, неустранимо». Очень хорошо! Я, например, абсолютно убежден всем опытом своей жизни в последнем. А вы?

И считаю, конкретно главным злом насильственные попытки устранить неустранимое, то есть, как раз левизну в ее радикальных (от марксизма до анархизма) проявлениях.

Другой вопрос, что неустранимое в нашем мире, который, согласно христианству «лежит во зле», может и должно смягчаться. И смягчалось веками, благодаря христианским заповедям. Каким образом?

Апостол Павел увещевает: «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу, не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души, служа с усердием, как Господу, а не как человекам, зная, что каждый получит от Господа по мере добра, которое он сделал, раб ли, или свободный. И вы, господа, поступайте с ними так же, умеряя строгость, зная, что и над вами самими и над ними есть на небесах Господь, у Которого нет лицеприятия». Вот, только так, с учетом того, что каждый по ту сторону ответит за то, как он, что и с кем здесь вытворял. И благодаря этой проповеди, рабство постепенно стало абсолютно свободным личным выбором. Но никуда не исчезло (и не исчезнет) и в современном мире. Ведь, тот, кто не берет на себя полную ответственность за свою жизнь, кто принимает бездумно социальные роли — раб. Вполне, добровольный. И ему так, вполне комфортно…

Но вернемся к Боббио, дальше он предлагает два абсолютных полюса: «Этот контраст между различными оценками природного и социального равенства можно образцово проиллюстрировать, обратившись к двум авторам, которым вполне можно доверить представлять, соответственно, эгалитарный и антиэгалитарный идеалы: с одной стороны — Руссо, с другой — Ницше, анти-Руссо.

Контраст между Руссо и Ницше очевиден на примере различного отношения одного и другого к естественности или искусственности равенства и неравенства.

В «Рассуждении об истоках неравенства» Руссо исходит из положения, что люди рождаются равными, но гражданское общество, то есть то общество, которое медленно накладывается на естественное государство посредством развития искусств, делает их неравными.

Ницше же, наоборот, основывается на предположении, что люди по природе неравны (и это хорошо, помимо прочего, поскольку общество, основанное на рабстве, как, например, древнегреческая цивилизация, именно благодаря существованию рабов было высокоразвитым) и лишь общество с его стадной моралью и религией сострадания и смирения сделало их равными.

Та же самая деградация, которая, по Руссо, породила неравенство, по Ницше, породила равенство. Там, где Руссо видит искусственное неравенство, подлежащее осуждению и упразднению, поскольку оно противоречит фундаментальному природному равенству, Ницше видит искусственное равенство, достойное ненависти, поскольку оно разрушает благотворное неравенство, которое заложено в людях природой.

Противопоставление не могло бы быть более радикальным: во имя природного равенства эгалитарист осуждает социальное неравенство, во имя природного неравенства антиэгалитарист порицает социальное равенство. Достаточно следующей цитаты: природное равенство — это «благонравная задняя мысль, которой еще раз маскируется враждебность черни ко всему привилегированному и самодержавному, маскируется второй, более тонкий атеизм». Старина Фридрих Вильгельм, как всегда точен. Особенно последняя цитата, прямо не в бровь, что называется, а в оба глаза…

И наконец, включив, в качестве второго элемента свободу, он переходит к окончательной классификации. Может быть, ее не назовешь безупречной. Некоторые моменты, чтоб себя лично идентифицировать надо уточнять. Но, тем не менее, каждый, мне думается, сможет, согласно оной определиться.

Если что, я (с оговорками) отношу себя к третьему варианту. Кстати, обратите внимание, что термин «либерал», согласно этой классификации, не говорит нам, сам по себе, ни о чем. Поскольку либерал может относить себя и ко второй, и к третьей группе.

Итак, читайте и определяйте:

«Если согласиться с тем, что релевантным критерием разграничения правых и левых является различное отношение к идеалу равенства, а релевантным критерием разграничения умеренного и экстремистского крыла, как среди правых, так и среди левых, является различное отношение к свободе, можно схематически разделить спектр политических учений и движений на следующие четыре части:

а) крайне левыми являются движения, одновременно эгалитарные и авторитарные; наиболее важным историческим примером тому является якобинство, даже ставшее нарицательным понятием, которое можно применить (и которое действительно применяется) для характеристики различных исторических периодов и ситуаций;

б) левоцентристскими являются учения и движения, одновременно эгалитарные и либертаристские, которые сегодня мы можем обозначить выражением «либеральный социализм», включающим в себя все социал-демократические партии, хотя они и различаются по своим политическим практикам;

в) правоцентристскими являются учения и движения, одновременно либертаристские и антиэгалитарные, в число которых входят консервативные партии, отличающиеся от правых реакционных партий своей приверженностью демократическому методу, но при этом в отношении идеала равенства они провозглашают себя сторонниками исключительно равенства перед лицом закона, которое подразумевает единственно обязанность судьи беспристрастно применять законы;

г) крайне правыми являются учения и движения, одновременно антилиберальные и антиэгалитарные, и мне представляется излишним указывать на такие печально известные исторические примеры подобных идеологий, как фашизм и нацизм».

Чем полезна эта классификация нам здесь и сейчас?

А тем, что помогает держаться главного, того, во что каждый истинно верует, а не вестись на частности, пусть представляющиеся в конкретный исторический момент важными и значимыми.

Дослушав вышеупомянутую дискуссию (которая и навела меня на Боббио) до конца, я сформулировал абсолютно новое и оригинальное определение левизны.

Левизна есть агрессивный инфантилизм. Со всеми вытекающими…