Казус Протасевича заставляет высказаться о том, что давно зрело.

Дело не в том, что его «страшно пытали». Дело в том, что бороться с властью реально может только тот, кто готов умереть. Эта очевидная мысль всегда была совершенно чужда тем, кто кричали: «Мы здесь власть».