Дзен
Телеграм
«Гений» (Genius)
Великобритания — США, реж. Майкл Грандадж, в ролях: Колин Фёрт, Джуд Лоу, Николь Кидман, Лора Линни, Гай Пирс, Доминик Уэст.
В 1929-м году на стол редактора Максвелла Перкинса легла рукопись первого романа Томаса Вулфа «О, потерянный»: она была в своём роде уникальной, с абзацами по четыре страницы, и от неё уже отказались все другие издательства. Перкинс, до этого открывший Фрэнсиса Скотта Фицджеральда и Эрнеста Хемингуэя («Прощай, оружие» он как раз нещадно правит своим красным карандашом), вчитывается в рукопись со всем вниманием, выписывает автору щедрый по тем временам аванс в пятьсот долларов, но настаивает на весомом сокращении: убрать следует не менее трёхсот страниц. Молодой писатель скрепя сердце соглашается, а потом даже (опять же по совету редактора) меняет название. «Взгляни на дом свой, ангел» становится бестселлером, классикой американской и мировой литературы.
Трейлер фильма «Гений»
Поставленные перед фильмом задачи чисты и благородны: не только напомнить зрителям о выдающемся писателе (который в виду своей «сложности», надо признать, давно уже выпал из обоймы «обязательных к прочтению»), но рассказать о человеке, широкой общественности вообще неизвестном. Взять шире: рассказать о самой сути профессии, которую многие (писатели-графоманы в первую очередь) попросту считают необязательной: кто такие эти редактора, чем занимаются?.. Только лишь исправляют ошибки?..
Максвелл Перкинс исправлял и ошибки тоже, но видел свою работу шире: читателя необходимо порадовать хорошей книгой, которую можно будет — в том числе — просто физически дочитать до конца. Когда вторую рукопись Вулфа заносят к нему в кабинет буквальным образом ящиками, когда там пять тысяч страниц, на восьмидесяти из которых герой просто ждёт прибытия поезда, когда автор вместо одной связующей строчки исписывает пятьдесят новых листов, настаивая, что некоторые книги должны быть такими длинными, — велик риск, что читателя отпугнёт и объём, и тяжесть будущего тома. «Нужна верхушка айсберга, а ты принёс весь айсберг», — сокрушается редактор, настаивая: «Нужна молния, а гром — лишнее». От плотно заполненной страницы вполне можно оставить только пару предложений — без ущерба для смысла, с пользой для стиля. Всё равно останется толстенный «кирпич» — но ему уже легче будет пробиться к людям.
Кадр из фильма «Гений»
Второй роман Томаса Вулфа — «О времени и о реке» — стал таким же хитом, как и первый («Не помню, чтобы о книге столько говорили»). И хотя выбранный путь был, несомненно, верным, сомнения в его целесообразности всё-таки не оставляли даже редактора, порой задумывавшегося: «Мы делаем книги лучше — или просто другими?»
Отрицая свои заслуги (писал всё равно ведь автор) и безуспешно пытаясь отказаться от посвящения («Редакторы должны быть безымянными»), он словно бы предвидел дальнейшее развитие событий — став успешным, популярным и обеспеченным, Вулф однажды всё-таки скажет, что Перкинс его труды если не изуродовал, то заметно исказил.
Кадр из фильма «Гений»
Говоря, наконец, не о сюжете, а собственно о получившемся фильме, самым банальным будет сказать, что ему отчаянно не хватает либо редактуры, либо гения. И уж точно — вдохновения.
Для именитого сценариста Джона Логана («Гладиатор», «Авиатор», «Ранго», «Скайфолл», «Страшные сказки») этот проект стал едва ли не делом всей жизни: права на экранизацию написанной Э. Скоттом Бергом биографии «Макс Перкинс: издатель гения» он купил почти двадцать лет назад, с первого своего большого гонорара. С учётом потраченного в дальнейшем времени можно не сомневаться: с исторической точки зрения здесь всё наверняка верно и соответствует событиям давно минувшей эпохи если не в каждой мелочи, то по духу.
Хороши и актёры, чьё исполнение можно назвать безупречным. Колин Фёрт превосходен в роли человека, не снимающего шляпу даже за столом, даже в пижаме. Он всегда спокоен и говорит только по делу, являясь полной противоположностью героя Джуда Лоу — сверхэмоционального, фонтанирующего, несдержанного, производящего слишком много шума. Николь Кидман по-прежнему молода в (нехарактерной для неё) небольшой роли, Лора Линни — сама доброта и забота. Гай Пирс скуп и точен, играя Фицджеральда, Доминик Уэст в единственной своей сцене создаёт довольно яркий образ Хемингуэя…
Кадр из фильма «Гений»
Ничего плохого не скажешь и о дебютанте в кино, заметном театральном режиссёре Майкле Грандадже: он ровно ведёт повествование, расставляет и направляет артистов, высекает несколько эмоциональных искр и порой даже выжимает слезу. Его фильм всем, кажется, хорош, но в этом-то — парадокс — его главная слабость. Он слишком прямолинеен, слишком правилен. Он выполняет свою миссию, рассказав нам о людях, но не добивается большего — не влюбляет нас в них.
Оставаясь «просто хорошей», картина не становится выдающейся — хотя могла бы, так как имела для этого потенциал. Печально, но она следует лишь за одним из своих героев — за отличным, но скромным редактором, который никогда не гнался за славой и остался известен узкому кругу профессионалов-литературоведов. Успеха, который некогда окрылил пылкого писателя, «Гению», увы, не познать; быть может, это концептуально, но всё-таки обидно.
Кадр из фильма «Гений»