Мой недавний опрос показал, что половина моих читателей считает пытки приемлемым методом, а половина категорически отрицает подобное воздействие на человека, приводя в пример развитые страны, где, по их мнению, подобного нет. 

Однако в тех же США продолжает существовать легендарная тюрьма Гуантанамо, где все еще пытают заключенных.

Сегодня расскажу про собственный опыт, так как сам с этим неоднократно сталкивался. 

Сперва сделаю уточнение, что сам был категорическим противником пыток, возможно из-за того, что не попадал в ситуации, в которых бывали мои коллеги. 

Как-то один из корифеев оперативной работы на примере одного пойманного карманника рассказал мне, почему пытать его совершенно бесполезно. Карманники работают очень осторожно, поймать их не так сложно, как доказать их преступление в суде, поскольку они натренированы и в нужный момент избавляются от краденного. 

Так что приходится либо подбрасывать им их же украденное, или пытать, чтобы получить признательные показания. 

Пытки бывают двух видов: в качестве наказания, к таким методам прибегают сотрудники с нездоровой психикой, и пытки, чтобы выудить необходимую информацию у задержанного. Часто эти виды пересекаются. 

Так вот, карманники — это особая каста в преступном мире, люди, готовые к тому, что их рано или поздно поймают, и, как бы это странно ни звучало, — готовые к пыткам. Это тебе не гопники и не наркоманы, которые что-то украли, эти понимают, что лучше сейчас немного потерпеть, чем потом уехать на несколько лет. 

Ну а если сотрудники переборщат с пытками, то сами легко могут оказаться на скамье подсудимых, и мой опыт знает подобные истории. Как-то я уже рассказывал историю, которая заставила меня задуматься над тем, могут ли пытки быть оправданы.

В ОВД обратились родители пропавшего ребенка, маленькой девочки, обратились очень оперативно. Сотрудники не стали дожидаться, когда случится страшное, и оперативно вышли на след злоумышленника. 

Все хорошо, только девочки с ним не было, а свидетели утверждали, что он последний, с кем ее видели, при этом он не являлся ее знакомым. 

И тут у оперативников было два варианта: отпустить, чтобы следить за мужчиной и ждать, когда он приведет их в нужное место. Хотя понятно, что после того, как его обнаружили, он может затаиться. Или начать выпытывать из него информацию, что они и сделали.

Пытать пришлось долго, и когда все разумные пытки закончились, приступили к жестким, а когда здоровье у злоумышленника закончилось, он рассказал про гараж, в котором удерживал ребенка. 

Ребенка, можно сказать, спасли чудом. На улице был мороз, и несмотря на то, что гараж был капитальным, в нем было холодно, и счет буквально шел на часы. Злодею же удалось избежать наказания, поскольку если бы его задержали в таком состоянии, то у прокуратуры возникли бы вопросы и сотрудники сами рисковали оказаться на скамье подсудимых. 

Пришлось договариваться с родителями, чтобы те молчали. А теперь представьте, что сотрудники поступили бы так, как «принято», приняли бы заявление и задержали бы злодея, после того как произошла трагедия. 

Получили бы «палку» и, возможно, награды за поимку маньяка. И даже после этой истории я продолжаю считать, что пытки недопустимы. Однако допускаю, что, оказавшись на месте тех родителей, мог бы очень быстро изменить свое мнение.

Ну а что касается пыток в тюрьмах и СИЗО, то чаще всего эти пытки практикуются в качестве наказания и, как я написал выше, к таким методам прибегают сотрудники с нездоровой психикой. Они действуют как каннибалы, однажды попробовав, уже не могут остановиться и получают от этого особое удовольствие. 

Таких нужно изолировать и лечить, а руководство, которое все это допускало, отправлять в тюрьму.

А еще я не могу понять, почему в нашей стране сознательно не хотят проводить реформу во ФСИН, ведь тюрьмы сегодня — это не места изоляции, а самые настоящие каторги и пыточные, где пытают не только в прямом смысле слова, но и условиями содержания, а именно сыростью, холодом зимой и духотой летом.

И больше всего меня удивляет то, что многие власть имущие, которые могут на это повлиять, не озабочены этой проблемой, даже несмотря на то, что находятся в группе риска и сами достаточно часто оказываются заключенными в наших тюрьмах. А ведь примеров-то полно.