Этот год в России объявлен Годом литературы. По всей России запланированы сотни мероприятий, включая, конференции, форумы, книжные ярмарки, встречи с читателями и другие события. О состоянии и проблемах книжной отрасли и современной Русской литературы в целом корреспондент «Ридуса» побеседовал с главой рабочей группы по Году литературы в Российском книжном союзе, директором по маркетингу и PR Издательской группы «Эксмо-АСТ» Мариной Абрамовой.

Марина, в чем главная задача Года литературы, и что он сможет изменить?

— У нас появилась возможность заявить о системных проблемах и постараться запустить крупные, рассчитанные на несколько лет, инфраструктурные проекты.

Один из таких проектов — «Культурная карта» России. На базе Российского книжного союза (РКС) при поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям проводятся исследования. По состоянию на 2014 год был составлен рейтинг российских регионов по представлености и развитию сервиса чтения.

При его составлении учитывались количественные показатели книжных магазинов и библиотек, мероприятий, связанных с популяризацией чтения, социальной активности в поддержку национальных авторов и чтения. Сейчас для различных регионов мы разрабатываем индивидуальные проекты, некую «таблетку», которая позволит региону вскоре получить новый рейтинг. Это системообразующий проект для отрасли. Таких проектов должно быть больше. И Год литературы хорошая возможность для их старта.

Вы упомянули системные проблемы. Расскажите о них поподробнее.

— Это комплекс проблем, и решать его нужно комплексно, чтобы вся система заработала корректно. Проблема номер один — отсутствие тренда чтения в России. Мы читаем очень мало: в среднем, около трех с половиной книг в год. Потребность в чтении надо формировать. Нужны федерального масштаба рекламные кампании и социальные проекты в поддержку чтения и авторов. Например, с этой целью мы запустили проект «Книга моей жизни», в рамках которого известные люди призывают прочитать ту или иную книгу, рассказывая, как она на них повлияла. У нас в портфолио около ста человек, причем из разных сфер: актеры, политики, спортсмены, певцы и так далее. У каждой такой медийной персоны есть свои поклонники, а значит своя аудитория. Даже если эти люди не читают, услышав рекомендацию кумира, многие потянутся к книгам. Это сработало. В этом проекте участвуют такие люди как Михаил Швыдкой и Илья Лагутенко, Владимир Познер и Денис Мацуев — люди, чья работа и творчество направлены на разную аудиторию. Поэтому мы считаем проект очень эффективным. Мы можем охватить огромное количество наших будущих читателей.

Вторая проблема, с которой я как представитель издательства сталкиваюсь постоянно, — книгу очень трудно донести до читателя. Так как книжный бизнес низкомаржинальный, мы не можем позволить себе рекламные кампании федерального масштаба и телевизионную рекламу, которая бы эффективно двигала продукт. Поэтому многие очень хорошие качественные тексты остаются на уровне только Москвы и Петербурга. В регионах потребность, которая могла бы создаваться за счет рекламы, не возникает. Там очень плохая инфраструктура, книжный ритейл сокращается, и доступность книги в регионах падает. В связи с этим, так важна государственная поддержка проектов и кампаний популяризирующих чтение и авторов.

Третье — пиратство. Авторы и издатели нигде так не пострадали от перехода к электронному формату книги, как в России. Цепочка проста: люди скачивают бесплатные версии, издатель не получает деньги и, соответственно, не платит автору, автор не может писать дальше: ему приходится выбирать между литературой и другой деятельностью, которая сможет его просто прокормить или давать достойный заработок. Таким образом, мы ставим под угрозу всю национальную литературу.

1 © Антон Тушин/Ridus.ru

В России отсутствует культура покупки электронного продукта. Люди к этому не приучены, зачастую не удобен сам механизм. Вы работаете в этом направлении?

— Мы ведем антипиратскую деятельность, донося до людей ту самую цепочку причинно следственной связи. На рынке сейчас есть великолепные площадки, которые инвестируют огромное количество денег на развитие клиентского сервиса. Очень важно дать человеку удобную площадку, чтобы он в два клика мог скачать хорошую книгу. И это будет не любительский, а профессиональный перевод. Будут приложены картинки, которые можно использовать в качестве обоев на компьютере, саунд-треки и другие бонусы. Это первостепенно — изначально создать качественные площадки, потом их продвинуть. Чтобы при мысли, где скачать книгу, сразу возникал в голове конкретный легальный ресурс. Сделать подобные проекты рентабельными сложно. Пока это очень большие инвестиции. Вы правы, что у нас нет культуры потребления в интернете, она только зарождается. Но приучать читателей к легальным ресурсам очень важно.

Насколько успешно этот путь был пройден на Западе и каковы шансы на успех в России?

— Когда лет шесть-семь назад падали продажи бумажных книг, и возрастали продажи электронного контента, на Западе и в Соединенных Штатах паники среди издателей не наблюдалось. Человек покупает книгу в электронном формате, читает в течение дня с гаджета, а вечером на тумбочке его ждет бумажный экземпляр этой же книги. Книга в данном случае выступает как арт-объект. Она должна быть очень хорошо издана, должны быть очень хорошие дополнительные материалы. Издательства на Западе не пострадали, они просто перестроились: они делают электронный контент, получают за это деньги и могут хорошо платить автору и даже совместно делать только электронные проекты.

Мы же в какой-то момент свалились в яму. Бумажная книга стала активно терять тираж, а большинство электронных копий были пиратскими, автор перестал зарабатывать. У нас еще ни одного человека не наказали, не оштрафовали за распространение нелегальных копий, по крайней мере, не было громких историй, так как правоприменительная практика пока очень слаба.

Является ли нарушением публикация фанатского перевода книги зарубежного автора? Его реально удалить со стороннего ресурса?

— Фанатский перевод части книги, права на которую не приобретены в России, является плодом творчества переводчика, для личного использования, не для тиражирования. Это его интеллектуальная собственность. Но перевод всей книги без договорных отношений с автором или издателем и распространение этой книги в Сети — это правонарушение. Если же издательства купили права на издание книги в России, то легальным считается только их перевод.

В рамках Года литературы планируют развивать патриотическое воспитание молодежи. В чем это будет выражаться?

— Слово «патриотизм» немного заезжено, сейчас оно несет почти негативную окраску. Но кто такой патриот? Это просто человек, который любит свою Родину. Он может не любить определенный строй или политических деятелей, выходить с критикой, желательно конструктивной, но пытается работать во благо месту и стране, где он живет. Посыл «Во благо Родине, во благо семье, во благо обществу, которому я принадлежу», это и есть тот самый патриотизм, без которого здоровое общество невозможно.

Что такое современная патриотическая книга?

— Ее как таковой нет. Cложно назвать или перечислить, нам надо сформировать это понимание

Она должна появиться?

— На наш взгляд, правильное патриотическое воспитание поколения может сложиться, прежде всего, за счет развития и популяризации национальной литературы, независимо от того, какова политическая точка зрения автора. Важна его социальная ответственность, человеческая порядочность, созидательная и гуманистическая, интеллектуальная и литературная ценность.

Современный автор является неким зеркалом. Через свое тонкое душевное восприятие он переносит то, что происходит вокруг, на бумагу и привносит что-то свое. Важно чтобы книга автора созидала, заставляла читателя думать и анализировать.

Наша задача номер один — помочь нашим национальным авторам развиваться и писать дальше, потому что их очень мало. Мы все знаем Захара Прилепина, который, как абсолютная звезда, зажегся не так давно. Есть Сергей Шаргунов, Мая Кучерская, но их имена все равно не звучат, как звучат имена кино-звезд, например. Современный национальный автор сейчас имеет не очень большую аудиторию: Москва, Санкт-Петербург и все. Чтобы сделать из них звезд, нужна единая государственная программа, которая бы поддерживала, давала преференции и возможности расти и заниматься литературной деятельностью. 

2 © Антон Тушин/Ridus.ru

В чем эта поддержка может выражаться?

— У нас есть литературные премии. Это хороший стимул, но этого мало. Нужен единый консолидирующий орган для общественных организаций литераторов. У нас есть Российский книжный союз, который объединяет крупнейших издателей и ассоциацию книготорговцев, но это вторая часть жизни книги. Это ее создание, производство и реализация. Организация, которая бы объединила в себе разрозненные сообщества и общественные организации именно литераторов, смогла бы реально решать консолидированные проблемы авторов.

Например, у нас в общероссийском классификаторе нет такой профессии «писатель». Литературная деятельность сведена на уровень хобби. Соответственно, ни трудового стажа, ни пенсий для писателей не предусмотрено. Сейчас этим вопросом занялись. Надеюсь, в рамках Года литературы удастся сделать первые шаги на пути к его решению.

Как молодой автор может добиться публикации?

— Это очень легко. Сейчас практически каждый может попробовать себя в качестве автора. Нужно прислать текст в издательство, написать краткий синопсис и справку о себе. Если уже есть какие-то заслуги, это тоже прикладывается и отправляется в редакцию. Сейчас, как правило, люди приходят уже с прошлым, хотя бы интернет-прошлым. Если же это проект, в котором издательство сомневается, автор может оплатить издание книги, покрыть себестоимость ее издания.

Во сколько обойдется выпуск книги минимальным тиражом?

— Тираж в три тысячи экземпляров в Москве будет стоит около двухсот тысяч рублей. В таком случае человек уже сам решает, как распространять книгу и как ее продвигать. Таким образом пробуются очень многие, у кого есть деньги, либо определенные задачи, например, издание подарочной или корпоративной книги.

Как изменилось качество присылаемых молодыми авторами текстов?

— Очень много графоманов. За последние пять лет просто вал. Есть свобода слова, каждый хочет высказаться, считает себя достойным, но пока несостоявшимся автором. Найти талант среди графоманов становиться все сложнее, сложнее донести его до конечного потребителя. Мы не можем позволить себе большие тиражи, способные покрыть всю страну. В основном, книги выходят тиражом в три тысячи экземпляров. К сожалению, больше потребности нет, а печатать себе в минус мы не можем, иначе не получится издать следующего автора. А дальше начинается PR работа с брендом автора, с его книгой.

Принципы раскрутки бренда одинаковы, независимо от того кого ты раскручиваешь: певца или автора. Но при даже самом масштабном PRе, качество продукта, качество текста и потребность рынка в таком продукте имеет огромное значение.

Если появляется действительно талантливый, издательство вложится в его раскрутку?

— Конечно. Мы и вкладываем, у нас есть бюджеты на продвижение топовых книг и тех авторов, в кого мы верим. К сожалению, эти ресурсы ограничены.

Мы выделяем бюджеты на поддержку книги наших медийных и звездных авторов. Мы заинтересованы в таком сотрудничестве: Дмитрий Глуховский, Сергей Минаев, Донна Тарт, мы прекрасно понимаем, что без рекламы новики таких авторов остаться не могут, читатель должен о них узнать.

3 © Антон Тушин/Ridus.ru

А сами издательства занимаются поиском талантов?

— Талантливый, пишущий человек хочет издаться и сам приходит. Но, конечно, мы работаем с РГГУ и Литинститутом, знаем лучших студентов, с их текстами работают редакции. Сейчас мы совместно с Агентством стратегических инициатив разрабатываем первую негосударственную Олимпиаду по литературе — будем искать таланты по всей стране.

Насколько сегодня справедливы тезисы о том, что мы больше не самая читающая страна и молодежь ничего не читает?

— По статистике, читать стали больше. С распространением соцсетей мы ежедневно стали потреблять огромное количество текстов. Но это не законченные литературные произведения, несущие какой-то определенный смысл. Век упрощения — три строчки, одна картинка — именно так мозг начинает воспринимать информацию, клиповое сознание сформировалось и нам маркетологам надо подстраиваться под такой способ потребления информации аудиторией.

Какие жанры сейчас наиболее востребованы в художественной литературе?

— Несколько лет назад никто бы не сказал, что будет возвращаться крупная форма в художественную литературу. Лет пять назад все ударились в малую форму. Говорили, что полноценные романы свое отжили и никому не интересны. Сейчас мы возвращаемся к большому, осмысленному, хорошему, глубокому роману.

Та же самая «Обитель» Захара Прилепина — это большое издание, фундаментальное. Сейчас абсолютный мировой бестселлер «Щегол» Донны Тарт. Интересно, что возвращаются семейные саги и романы. Молодежь сейчас предпочитает нон-фикшн, литературу связанную с обучением и для развлечения фантастику и фентези, молодежь ориентирована на остросюжетную литературу.

Что на счет бульварного чтива?

— Этот вопрос часто задают. Приходится объяснять, что да, мы издаем и высокоинтеллектуальную литературу, и, например, женский детектив. Во-первых, потребности у человека в разных жизненных ситуациях разные: иногда хочется отдохнуть и почитать что-нибудь интересное, посмеяться, иногда заняться интеллектуальным чтением, требующим времени и особой внутренней работы.

Во-вторых, прививать интерес к чтению нужно с простых вещей. Если начать с чего-то сложного, можно отбить вообще весь интерес, у человека даже не появится привычка читать. Дай Бог, чтобы читали что угодно, даже простую литературу.

Мы потеряли не только тренд чтения, но и технику. Ведь что такое чтение? Это аналитическая работа: надо сесть, что-то прочесть и переосмыслить. В век клипового сознания, которое сейчас превалирует, подросткам очень сложно сосредоточиться. Если нет картинок, информация уже не воспринимается. Привить интерес, привычку читать, уходить в текст и переосмысливать его, делать самостоятельно выводы — это большая задача.

Насколько популярны современные российские авторы за рубежом?

— Наши современные авторы пока очень плохо котируются. Мы возвращаемся к главной проблеме — небольшому количеству национальных авторов в России и недостаточной популярности и популяризации их творчества.

Как тяжелая экономическая ситуация сказалась на книжном рынке?

— Кризис сказался больше на внутренней экономике издательств. По рынку были незначительные подвижки, когда никто не знал, что будет дальше. Наши основные партнеры не потребители, а магазины и оптовые закупщики. Поэтому мы увидели их реакцию, а не реакцию читателей. Был момент, когда они боялись закупать больше книг, изменились условия оплат и работы коммерческих отделов.

Нам пришлось немного изменить редакционную политику на этот год. Обычно мы позволяем себе эксперименты с новыми авторами и новыми проектами. Сейчас будем подходить к этому более осторожно. Но ничего катастрофичного не произошло, тем более, мы очень надеемся, что Год литературы многое компенсирует и позволит зафиксировать новую позитивную веху развития книгоиздания в стране.