Как правило, для СМИ война — одно из важнейших событий. С одной стороны, это неотъемлемая и важная часть формирования общественного мнения (будь то рост патриотических настроений, или поток пожертвований в фонды, занимающиеся «развитием» других стран). 

С другой стороны, освещение войны в СМИ, как бы это цинично это не звучало, часть индустрии развлечений. В этом нет ничего нового — так было и раньше, возможно, ещё во времена глашатаев на площадях. Насилие, разрушение,передел власти — часть человеческого общества и человеческой натуры. Боевики и компьютерные стрелялки популярны не без причины. А уж когда всё происходит на самом деле! Да при этом ракеты летают не над твоей головой, а где-то там, за надёжной бронёй монитора компьютера и экрана телевизора…

Тысячи, миллионы людей неотрывно следят за развитием событий в театре боевых действий. И ладно бы речь о соседях. Многие с увлечением разглядывают карты и отслеживают новости о событиях в дальних странах, о которых ранее не имели ни малейшего понятия. Спорят до хрипоты, выдают эмоции за глубинный анализ. Но есть одно любопытное «но»: но только о том, что показывают СМИ. 

В самом механизме отбора новостей нет ни какого скрытого смысла. Это самовоспроизводящийся предрассудок (bias), из-за которого теракт в Пакистане — это часть продолжительного и значимого контекста, а теракт на Кирибати — нет. Но факт остаётся фактом — даже такой масштабный и востребованный сюжет как война может не дойти до аудитории.

Из интереса, посчитайте сколько войн и вооружённых конфликтов Вы сможете вспомнить? А, ведь, за прошлый год их было 43 (в 9 из которых количество жертв превысило 1000 человек — это по методологии Упсальской Базы Данных Конфликтов считается войной). 

Правда, в 6 случаях, общее число погибших было меньше 25 (необходимый минимум, чтобы считаться «вооружённым конфликтом»), и попали они в этот список за «прошлые заслуги» — общее число жертв с начала конфликта. Про них рассказывать смысла нет — это скорее история, нежели новость.

Начнём с войн. Все знают, что что-то не так в Афганистане, Ираке, Сомали, Сирии. Наверняка, попадались на глаза отдельные, наиболее кровавые эпизоды войны Пакистана с исламистами в приграничных с Афганистаном районах, и нападениях на христиан, устраиваемых исламистами в Нигерии. Зато вторая по количеству жертв война в 2013 году (почти 12 000 человек, общее число жертв — 150 000, более полутора миллиона человек были вынуждены покинуть свои дома) — война наркокартелей между собой и с правительством Мексики гораздо реже появляется в новостях. 

В одном городке Ла Барка за ноябрь прошлого года погибло 67 человек. За год правления нового президента Мексики Энрико Пеньи Нието только официально было похищенно более полумиллиона человек. Счёт погибших солдат идёт на сотни, полицейских — на тысячи, членов картелей — на десятки тысяч. Число погибших детей перевалило за тысячу. Территория, охваченная войной, распространяется минимум на 7 штатов, общий размер которых равняется размеру Франции.

1 Война с наркокартелями в Мексике.

Другим примером «незамеченных» войн является гражданская война в Южном Судане. Если пограничные конфликты за нефтяные месторождения с северной частью ранее единого государства ещё попадали в новости, то как-только начался внутренний межэтнический конфликт, то интерес пропал. «Эка, невидаль — разные племена в Африке воюют!» А между тем жертвами конфликта нуэр и динка, начавшегося после того как часть оппозиционных лидеров не пришли на совещание Национального Освободительного Совета, превысила десять тысяч человек. В конфликт вмешалась Уганда, а граждане Западных стран покинули страну под прикрытием американских спецназовцев. Что напоминает один известный конфликт 1994 года, результатом которого стал один из кровавейших геноцидов в истории человечества. Над потенциально богатой страной (с её-то запасами нефти) нависла угроза голода и в условиях гуманитарного кризиса началась эпидемия холеры.

2 Южный Судан. В свою очередь, возобновившийся в Центрально-Африканской Республике конфликт между властями и мусльманскими повстанцами из группировки «Селека», наоборот получил самое пристальное внимание международных организаций (но не СМИ). Европейский Союз усилил свой миротворческий контингент за счёт активного участия Франции. Второй и единственной страной-участницей долгое время оставалась… Эстония.

Лишь совсем недавно к ним присоединились военнослужащие из Испании, Финляндии, Латвии, Люксембурга, Нидерландов, Польши. Африканский Союз не остался в стороне и начал свою миссию. Страны, не входящие ни в один из союзов, также приняли участие в урегулировании конфликта. Так, Грузия послала свой ограниченный контингент. В свою очередь, Россия, Хорватия и Албания подписали договор об участии в миссии ещё в период после окончания первого этапа гражданской войны. Если для балканских стран это очередная возможность подтвердить приверженность пути евро-атлантической интеграции, то Россия, наоборот, может использовать этот договор и предоставление своей помощи при переговорах относительно других острых проблем в отношениях с ЕС.

На степень интереса к конфликтам для общественности и СМИ оказывают влияние не столько количество жертв, интенсивность и продолжительность, сколько вовлечённость интересов стран, к которым эти СМИ принадлежат.

Если геополитика, политическая идеология и ценности конкретных обществ не затронуты, то о серьёзном конфликте на другом конце Света простой человек может не узнать вовсе. Однако, в век доступного Интернета, желающий быть в курсе международной политики и иметь полноценную картину мира, всегда может найти всё сам.