— Нужно было слушать мужа, нужно было уехать. Кругом бродят бандиты, ищут каких-то заговорщиков против советской власти. Господи, как же страшно! А если они придут сюда? Нет, нужно было уезжать! — Тамара Терская вышла на веранду огромного, непривычно пустого дома.

— Что я говорю! А как же мама! Она бы просто не перенесла переезда за границу. Стронуть ее с места — все равно что убить. Какая же я трусиха! Нам нечего бояться, мы не имеем никакого отношения к заговорам. К тому же у нас есть бумага, подписанная их любимым Лениным. Там черным по белому написано, что на нашу семью репрессии не распространяются. Нет, об отъезде не может быть и речи! — молодая женщина вздрогнула. Из сада были слышны пьяные крики и лошадиное ржание. 

Пробольшевистский отряд анархистов-махновцев под командованием атамана Бибика въехал в имение Яковцы.

Командир уже несколько минут рассматривал документы.

Две женщины, молодая и пожилая, жались друг к другу.

По дому бродили грязные оборванные люди, ругаясь, они выбрасывали вещи из шкафов и сервантов. Один из них ткнул пальцем в портрет отца. Командир взглянул на картину, с которой смотрел человек в генеральском мундире.

— Кто это? — спросил Бибик.

— Это портрет отца, он умер 15 лет назад, он… — Тамара не успела договорить.

Склифосовский с младшей дочерью Тамарой. Справа — жена хирурга Софья© bessmertnybarak.ru

Кто-то ударил ее в лицо прикладом.

— Генеральская дочка?! В расход! — коротко приказал Бибик.

Ночью крестьяне похоронили истерзанные тела женщин. Кто-то, проходя через гостиную, на минуту задержался около портрета.

— Прости, барин, не уберегли, — пробормотал бородатый мужик и вышел из комнаты.

Строгое лицо генерала странно смотрелось рядом с грудами переломанной мебели. Впрочем, военным человек на портрете никогда не был. Генеральское звание было пожаловано ему как фронтовому врачу. Николай Васильевич Склифосовский видел не одно сражение. И в каждом из них он старался победить. Победить смерть.

Из всех семерых детей великого хирурга до пожилого возраста дожила только старшая дочь Ольга. Сразу после революции она эмигрировала из России. 

В 1923 году большевики присвоили имя Склифосовского Московскому институту скорой помощи.