Дзен
Телеграм
С первых шагов по рижскому острову Лукавсала показалось: организаторы постарались, но народу маловато. А вот туч над Западной Двиной (здесь её зовут Даугава) в избытке, они наступали со всех сторон латвийской столицы. Днём редко рижский воздух грелся хотя бы до 20 градусов, а по ночам удивляли показатели в +6−8 С.
Событие шло в 10-минутной доступности от Старого города. После пары сотен шагов по песку и ещё неистоптанной траве гостей встречала главная сцена, единственная и шумная, в самом хорошем смысле этого слова. За все дни фестиваля ни разу не было слышно свистов, скрипов, тресков динамиков, так раздражающих на концертах, экономящих на достойном техническом суппорте.
Без преувеличения можно сказать, что каждая из групп выступила на пятёрку. И оценка эта складывалась по всем параметрам: полновесные, часто полуторачасовые концерты дали каждые из альтернативных «звёзд»: Guano Apes, Molotov, Garbage и другие интерконтинентальные гости.
Выступления пестрели деталями: менялись костюмы, свет, дым, видеоряд, разбрасывались струны и барабанные палочки, мелькали по сцене бутылки виски…
Самое главное: музыканты, несмотря на то, что поле перед сценой не заполнено, безудержно и без остатка сил отдавались зрителям. Brutto (экс «Ляпис Трубецкой») радовал и современной бодростью, яростью, и старыми хитами. Белорусский блок фан-зоны с восторгом встретил их «Грай». Удивила лишь анимация на заднике сцены, представляющая собой гири, трансформирующиеся в танк под флагом Украины. Этот визуальный ряд сопровождал песню Brutto «Гарри».
В остальном Kubana обошлась без «политики». И даже знамёна публики не отличались разнообразием: красно-белые флаги белорусов, одно знамя Украины да флаги Латвии — вот всё, что можно было увидеть в руках фанов.
Да и самих фанов было мало. Мало до ощущения грусти и обиды за организаторов. Тем не менее, явным был и их, организаторов просчёт: латыши и рижане не пришли на Kubana из-за собственного Дня города Риги, который чётко наложился на дни фестиваля.
Праздник латвийской столицы блистал разнообразием бесплатных концертов на главных площадях. В дни Кубаны, перебравшись на другую сторону реки, можно было послушать и рок, и фолк, и даже ска. Получилось, что организаторы Kubana, в течение года, доказывавшие, что фестиваль теперь по-настоящему международный, сделанный в том числе, и даже в большой степени и для латышей, сами же себя им противопоставили.
Местная молодёжь, хотя и была наслышана о рок-событии, знала о его проведении по многочисленным афишам, но всё же по-прежнему воспринимает это мероприятие как «русское», «для своих». Об этом, а также о недостатке рекламы фестиваля на местном радио, рассказал мне один из местных меломанов, встреченный мною на рижской улочке возле его же машины, со стикером прошлой «Кубаны».
«У нас вообще с неформалами стало туго. Панки, металлисты — их почти не осталось», — дополнил объяснение малочисленности нынешнего феста Сергей. И действительно, сейчас в Риге, да и в Вильнюсе с Таллином уже редко встретишь парней и девушек в косухах, подлинно рваных джинсовках, с «хаерами» или ирокезами.
Культурный мультимедиа сдвиг, родивший хипстеров, сделал практически ископаемыми подлинных субкультурщиков. Это было заметно и в поведении российской публики, перед сценой Kubana-2016.
В то время как пара десятков по-настоящему отрывающихся ребят слэмились в пыли и под ливнем, подавляющее большинство стояло и покачивало головой. Даже под задор Brutto, под не остывающую энергию Molotov, под удивительный вулкан панк-энергии легендарного Marky Ramone’s, совершенно не делавшего пауз между песнями, а лишь отсчитывающего «One, Two, Three!».
На глазах автора этих строк по-настоящему раскачали поле лишь аутентичные рокеры из Штатов: мужички и девицы Nashville Pussy, а также искренне резвившиеся Eskimo Callboy, подтрунивавшие над гостями феста, засидевшимися в VIP-ложах и под тентами кафе.
Да и под Нейромонаха Феофана, выступавшего уже далеко за полночь, поле добренько притоптали, не раз устроив массовые хороводы. Что, впрочем, доказало: большинство в поле — русские.
Завершили фест Garbage, игравшие последние песни под очередным ливнем, который, впрочем, не смог прогнать уже разогревшихся поклонников. Осталось большинство и после их выступления, когда на сцену с «прощальным» словом вышел продюссер Илья Островский.
— Мы сделали всё, что могли, — прозвучало, среди прочего, из его уст.
Преданные «Кубане» аплодировали музыкантам, организаторам и, пожалуй, прежде всего самим себе. Среди струй дождя коротко прозвучало скандирование: «Кубана, живи!».
