Вот эта идея, лежащая в основе ЛГБТ-идеологии — что «геи такими рождаются и ничего не могут с собой поделать», — она ведь не только странная и неприятная, ибо фактически лишает целую группу людей свободы воли в сексуальной сфере. Она еще и совершенно излишняя. 

В современном обществе, светском и свободных нравов, совсем не обязательно «таким рождаться», чтобы получить право и возможность «желать странного». За странные хобби, причуды или нестандартные отношения давно уже никого не сжигают на кострах. 

Люди взрослые, делают то, что делают, по доброй воле, никому не причиняют вреда — ну и пусть их. У общества нет претензий к свингерам или к нудистам — хотя едва ли кто-нибудь в здравом уме скажет, что «нудисты такими рождаются и просто не могут не бегать голышом». Они так хотят — этого достаточно. 

«Вася спит с Петей, потому что оба этого хотят» — вполне достаточная причина; зачем рассказывать, что Вася с Петей волею безжалостной судьбы обречены спать друг с другом? 

По-видимому, этот постулат имеет две цели. 

Во-первых, он препятствует свободному обсуждению того, что представляют собой гомосексуальные практики и как их распространение влияет на общество. А оно, конечно, как-то влияет. Чего доброго, еще может выясниться, что плохо. 

Но истошный крик: «Не трогайте их, они такие от природы, они иначе не могут!!» (вот такой феномен — люди, которые не могут не заниматься сексом… звучит жутко… хорошо, что к таким секс-меньшинствам, как педофилы или маньяки, это пока не относится) — успешно блокирует все разговоры на эту тему. 

Реальность — определенное поведение, которое можно наблюдать, исследовать и о нем судить — подменяется фантомом «ориентации», этакой платоновской идеей, существующей где-то в вакууме и с реальным поведением слабо связанной. 

К тому же «если это врожденное, значит, сделать человека геем никак нельзя», а вот научить гомосексуальному поведению очень даже можно — но это остается в тени. 

А во-вторых, он создает представление об ЛГБТ как об особой породе людей. Отдельной расе. 

Может быть, даже больше, чем расе, — как о существах, биологически отличных от обычного человека. И очень настаивает, что «ориентация» этого странного существа и есть его сущность, самое главное в нем. В этом видится большой обман; и каким-то очень неприятным холодком веет от этого. То ли «люденами», то ли экспериментами по созданию гомункулуса.