Мода – многогранное явление, ибо актуально-сиюминутными бывают не только линии одежды или, скажем, направления мебельного дизайна, но и смыслы, идеи, книги. Даже - кулинарные изделия и места их потребления. Тому пример – пресловутый хамон, по которому в конце лета плакали все гламурные красавицы. Недаром старик-Фамусов сокрушался: «Оттуда моды к нам, и авторы и музы…» На авторов и муз, на поведенческие коды и речевые обороты – на всё есть своя мода. Причём, у каждой страты, у всякой категории лиц существуют свои популярные тренды и бренды: так сказать, внутривидовые представления о правильных шмотках и стильных словечках. Так вот у определённой части современного бомонда и у примкнувшего к нему креативного сословия, нынче в моде ироничная (как им кажется) русофобия и умеренно-неопасный антипутинский протест. Кидание под танки и диссидентство «на разрыв аорты» им не катит и не светит – кишка тонка, да и себя-красивых, ой, как жалко. А вот тихонечко подгаживать и раздавать интервью украинским газеткам да всяким европейским Deutsche Welle – это они завсегда. В своё время Людмила Улицкая чётко сформулировала: «Я искренне благодарна нашему государству за то, что пока оно ещё нас не сажает». Этим они и пользуются. Они-то точно знают, что вопить: «Путин душит нашу и вашу свободу!» можно именно потому, что сия свобода, как раз, имеется в наличии. Если бы её не было, они бы не смогли это кричать – всё же так просто! Но я отвлеклась, однако же. Вернёмся к модам.

Итак, сейчас у креативных тусовщиков считается бон-тоном смотаться на, точней - в Украину и показать там свою не-ватниковость и не-рашковость. Взвизг с рефреном «Мы с тобой, Киев!» - это вам не скучная, жестокая политика и не экономика с заумными цифрами. Это для них, как Неделя Моды в Милане или Новый Год на Мальдивах, девоньки! Вот и светская красавица Божена Рынска решила не отставать от знаковой тенденции сезона и прибыла в город Киев с гуманитарной миссией. К тому же она собиралась купить именно в украинской столице некоего щенка элитной породы. Киев – это много круче, нежели уик-энд в Куршевеле или же праздное зависание на Гоа! Наша прелестная Божена, как и любая порядочная модница, решила устроить в Киевском институте экономики мастер-класс по шопингу, хотя большую часть «лекции» протрепалась о политике, в которой ни черта соображает. Разумеется, деньги, полученные за лекцию, Рынска пообещала передать на благотворительные нужды, а не прикупить на них ещё одну миленькую сумочку. Надо отметить, что послушать советы и внять откровениям «самой Божены» пришло не так уж много народу. То ли прижимистые малороссы обиделись, что Рынска заломила такую цену за право поглядеть на себя, то ли в Киеве сейчас как-то не до шопинга, но бешеного ажиотажа не случилось. Никто не бегал по прилегающим улицам с воплем: «Нет ли лишнего билетика?!», никто не штурмовал здание вышеозначенного института. Но, тем не менее, встреча с немногочисленными почитательницами имела место. Камерно и в духе аристократических салонов – нас мало, но мы крутые! Как принято в её среде, мадам Рынска похвалила украинцев, поругала Россию, а потом, спохватившись, затоковала о правилах успешного шопингования. «Комсомольская правда» сообщает: «В общей сложности насобирали 3000 гривен (180 долларов)».

И что мы видим? Несчастную Божену, чей гламурный бенефис по сути провалился, заклевали все российские СМИ и прочие раззадоренные блогеры! Врагом обзывают! Предательницей! Сообщают, что «…сине-желтая юбка как бы подчеркивала политические взгляды Божены». Какие там взгляды? Тренды! Какой же, позвольте спросить, мадам Рынска – враг? Враг – это нечто злобное и жестокое. Опасное. Это – какой-нибудь там фельдмаршал Кейтель или хотя бы Махно на тачанке. А Божена – она же из клубно-тусовочных побуждений туда сунулась, дабы не быть позорно изгнанной из глянцевых кругов за нерасторопность и отставание от гламурного стиля! Вот «Комсомольская правда» зазря сокрушается: «Божена Рынска дала в Киеве мастер-класс, как ненавидеть Россию». Так она же не со зла, а потому что тренды ныне таковы в её супер-тусовке! Было бы модно прыгать с парашютом и танцевать старинные танцы – она бы прыгала и танцевала. Говорю же, у каждой страты – свои дресс-коды и если принято посещать фитнес-клубы (а не рассекать на лыжах в парке, что для нищих!) и носить определённые марки обуви, то разбейся, но следуй! Иначе – обсмеют и выгонят!

Посмотрите – креативные хипстерята да богатенькие буратины хором гавкают и квакают на одном языке, причём почти одно и то же. Путин – бяка, Европа – супер, укры – молодцы, русские – плебс. Так уж у них положено, а потому необсуждаемо, ибо как сказал быдло-поэт Пушкин: «К чему бесплодно спорить с веком? Обычай деспот меж людей». Мода! В среде глянцевых девушек принято говорить, что россияне – это «пятиэтажно-хрущёбная» чернь, хавающая теле-помойку, тогда как украинцы – сие цивилизованные европеоиды. И вообще: «Думающая часть общества завидует украинцам…». Но это, мол, хорошая зависть!Есть, на кого равняться.«Путин может начать ядерную войну против Украины и Европы в любой момент». Или даже так: «…среди моих близких друзей …не было ни одного крымнашевца… Это люди в высшей степени благополучные. Это мультимиллионеры». Вышеприведённые фразы могла бы изрыгнуть любая особь из креативного клана или из родственной ему глэм-тусовки. Это у них, как знак-символ соответствия, как пропуск в категорию «не быдло» и «не ватник».

Вы полагаете, что мода на протест родилась недавно и началась в тот момент, когда белокурая валькирия Ксения С. ринулась из элитно-закрытого супер-клуба – на продуваемую всеми ветрами Болотную площадь? Ничуть не так! Вспомним нашу и не нашу историю. Вот, например, французская Фронда, случившаяся в первые годы правления юного короля Людовика XIV. Пресыщенные и всё перепробовавшие аристократы, утомившиеся от распутства, танцев и обжираловки, с превеликим удовольствием начали устраивать смуту. Большинству знатных участников Фронды было наплевать, что там делят Гастон Орлеанский и принц Конде с ненавистным кардиналом Мазарини, ибо главное – это превеликий драйв. Сходки заговорщиков, шкатулки с ядом, тайнопись на веерах, верёвочные лестницы и скрещённые шпаги. К Фронде примыкало много светских красавиц, которым просто нравилось быть в гуще событий, интриговать, заводить «военно-полевые романы» и так далее. Больше того – в дамскую «фрондёрскую» моду вошли некоторые элементы мужской одежды и вообще, участники этой, с позволения сказать, тусовки, носили ленты жёлто-соломенного цвета. Видимо, у каждого протеста, точнее у моды-на-протест имеется свой персональный колер.

В галантном осьмнадцатом столетии, также называемом Веком Просвещения, сделалась популярной светско-философическая анти-религиозность. Степень её была различной: от смакования скабрёзностей по поводу монашек до вольтеровского «Раздавите гадину!» и открытого атеизма. Стильные молодые люди, так называемые ‘petit-maitre’-ы, с удовольствием включались в эту запретную, но такую захватывающую игру. Дабы прослыть современными, они изображали этаких безбожных циников и, закатывая глаза, щебетали, что не были на мессе года этак с 1765-го. Продвинутые дамы (из тех, что увлекались электричеством, корпускулярной теорией и либертинажем) сладострастно внимали. В салонах царил дух свободы – молодые виконты рассуждали об «общественном договоре» и о парламентаризме, полагая, что короли нынче… попросту вышли из моды. Мода на протест была настолько сильной, что добралась даже до Версаля, этой святая святых французской монархии. Действительно, почему бы, пока тебе моют ноги или припудривают парик, не порассуждать об эгалитэ? Это же так остро! Потом, когда эгалитэ, наконец-то пришло в каждый дом, те виконты сильно забеспокоились – они-то полагали, что это просто веяние, смысловая виньетка, «…с блеском лёгкой болтовни», - как в пьесках Бомарше. Но это недоумение, по счастью, продолжалось недолго – виконтам отрубили головы вместе с париками и дерзновенно-модными идеями.

Ну, что же я всё о прекрасной Галлии с её котильонами и гильотинами? У нас есть и свои чудесные примеры! Так, во второй половине 1810-х – в начале 1820-х годов были страшно популярны всевозможные тайные общества, вылившиеся потом в трагедию «декабризма». Молодые дворянчики да прочие кавалергарды (чей век недолог), поняв, что шашни с фрейлинами и написание стишат в подражание Эваристу Парни – это путь в никуда, …бросались в заговорщицкую деятельность и с превеликим пафосом болтали об освобождении пейзан. Впрочем, не переставая при этом собирать оброк и пользовать дворовых девок. Мода же, ёлки-моталки! Потом, уже их внуки увлеклись нигилизмом и народничеством. Надо бороться за всеобщее счастье и жить коммуной (то есть вповалку). Что там Некрасов пишет? Народ освобождён? А счастлив ли народ?!

В России появились так называемые «передовые люди» - их речи были крамольны, а одежда - нарочито небрежна или вызывающа. Часто эти молодые циники носили длинные волосы, бороды, свободные рубахи – «гарибальдийки». Их дамы, которых уже тогда стали именовать «эмансипированными», старались не иметь ничего общего с салонными барынями. Многие из этих продвинутых женщин переставали носить корсет, считая его пережитком тёмного прошлого. Они курили, отказывались от «пошлого кокетства» и, подобно мадам Кукшиной (из тургеневского романа о конфликте отцов и детей), протягивали руку не для поцелуя, а для товарищеского пожатия. Это считалось острым и стильным – уйти жить в каморку с каким-нибудь вечным студентом, а лучше всего – с бомбистом или бакунинцем! А ещё юные барышни, отпихнув от себя надоевшее бланманже и платье цвета вер-де-гри из ткани гро-де-напль, сбегали из дома и шли работать сельскими «учителками». Потом, правда, чаще всего, они возвращались, растерянные и стосковавшиеся по бланманже. Ибо не по зову души действовали, а исключительно из «моды на протест».

В эпоху, именуемую Серебряным веком, и вовсе сделалось модным «быть против», как то: сомневаться в Боге, царе и традициях. Лучше и слаще всего об этом рассуждалось под сенью дачных вишен, в ожидании душечки - уездного доктора – к вечернему чаю с вареньицем. Надо сказать, что из протеста возникали даже целые направления, вроде футуризма, но сколько представителей юной поросли ничего не создавали, а просто колыхали воздух! Эпатировать всеми возможными способами – от декламации дерзких и вызывающих стихотворений до примыкания к движению большевиков. Для тогдашнего протеста годилось всё - чтение арцыбашевского «Санина», вскрик в ночи: «Дайте мне цианистого калия и бурю грёзовых слёз!», а также неудачная стрельба в проклятых полицеймейстеров (душителей свободы). Многие из этих протестующих гимназисток потом принялись бегать по всяким сомнительным сходкам, где их и научили нехитрой формуле «Долой самодержавие!» Царя, конечно, расстреляли, но девочкам, привыкшим к батистовым панталонам (с фестонами) и к салонным стенаниям об «эстетном грёзофарсе», легче от этого не стало, ибо их расстреляли тоже.

Но не будем о грустном и перенесёмся в славные советские времена, когда деревья были большими, кино – талантливым, а эскимо – съедобным. Как вы помните, далеко не всем гражданам великой страны хотелось строить социализм – отдельным представителям было скучно его строить. Модный протест по-советски выражался по-разному. Тому красноречивый пример – субкультура стиляг. Вообще же, подлинных, выстрадавших свою любовь к джазу и USA, «чуваков» было не так уж много – большинство тех, кого прорабатывали на педсоветах и комсомольских собраниях, просто считывали эту острую моду на протестное западничество. Не быть хомо-советикусом. Быть не в строю. Тонко высмеивать «красные тряпки» и прочие «цацки», вроде значков ГТО. Любить Голливуд и коктейли. Потому что это – нельзя, аморально, осуждаемо. Драматург Виктор Славкин, бытописатель стиляжной дольче-вита, чётко выразил эту идею в одной из своих книг: «Стиляги первыми бросили вызов суконно - прокисшему сталинскому быту, этому незатейливом жизненному стилю, для которого само слово «стиль» неприменимо. <…> Населением в униформе легче руководить, чем людьми в разноцветных пиджаках». Не вдаваясь в мировоззренческие подробности и не пытаясь осудить Славкина за антисоветскую истерию, сосредоточимся на стержневом слове «вызов». А вот, как пишет Андрей Вознесенский о годах своего отрочества и об одном знакомом стиляге, ставшем впоследствии великим режиссёром: «Иногда из соседнего двора забредал Андрей Тарковский. <…> Он был единственным стилягой, ярким вызовом в серой гамме нашей школы. Зелёные брюки венчал оранжевый пиджак». Очень разные авторы транслируют одну и ту же мысль – стиляги бросали вызов. Многие из них могли даже не понимать джаз и не знать ни слова по-английски. Главным в стиляжничестве было не это. Не жгучая любовь к Читтануге и Солнечной Долине. А протест. Нежелание шагать в едином строю по направлению к Светлому Будущему. Их дети станут хиппарями, о чём, собственно, и поведал нам всё тот же Виктор Славкин в своей «Взрослой дочери молодого человека».

«Есть обычай на руси ночью слушать Би-Би-Си», - шутили диссидентствующие физико-лирики из НИИ-ных курилок 1970-х. Перегоревшие и надорвавшиеся в 1960-х (когда протест был не в моде!), они упёрлись в пустоту и принялись соревноваться друг с другом в неприятии советской власти. Ночами слушали «голоса» Америки и ФРГ, ловили каждое слово Севы Новгородцева с Би-Би-Си, иронизировали по поводу пятизвёздочного генсека. Опять-таки, сие не было каким-то особым политическим убеждением – реальных вражин было мало. Просто в интеллектуально-эстетных кругах, где принято – под кофе, а лучше под водочку - рассуждать о Шнитке и Булгакове, следовало позиционировать себя в качестве этакого диссидента, пострадавшего на «бульдозерной выставке». Интересно, что сейчас многие из этих людей, будучи уже стариками, перешли в яро-противоположную категорию и заделались такими лютыми зюгановцами, что смотреть приятно. Однако ж выясняется главное – они и тогда не собирались ничего ломать. Просто мода на антисоветчинку захлёстывала их – молодых, рьяных и бородатых - любящих Deep Purple (которых не передавали по «ящику»), а не Полада Бюль-Бюль оглы (которого любило Гостелерадио). В этой связи вспоминается и молодёжный протест перестроечных времён, когда вся юная поросль кинулась в неформальные объединения и тусовки. «Мне нравится то, что не нравится вам!» - бросала в лицо родителям Авария – дочь мента. Это главное – любить Heavy Metal не за мелодию и ритм, даже не за драйв, который создаёт эта музыка, если она действительно хорошо сделана, а за то, что она «считается» дурной, слишком громкой и некомильфотной. Реальных металлистов в тех компаниях было, как обычно, мало. Основная масса – протестующие юнцы и такие же визжащие барышни, которые видели во всей этой агрессивной атрибутике – плевок общественному мнению. Таких образчиков можно привести ещё много, но незачем – суть, по-моему, и так понятна. Вот же Пушкин констатировал: «Лихая мода, наш тиран, / Недуг новейших россиян». Недуг. Мода на протест. Жизнь в стиле: «Мне это нравится, потому что это кого-то бесит!» Так и в случае с укро-вояжами наших звёзд нравится – ущербный протестующий стиль. И никакой позиции.