«Я — смертник, я это знаю и отношусь к этому факту с холодным сердцем» — сказал Арсен Павлов журналистке американского телеканала «Настоящее время» Шахиде Тулагановой.

Снимая фильм про события в «Новороссии», Шахида, словно в фильмах (только игровых) про шпионов отважно пересекала блокпосты между украинскими силовиками и отрядами сепаратистов, перемещалась по территории ДНР на разных видах транспорта и в итоге оказалась лицом к лицу в самым медийно раскрученным полевым командиром Донбасса.

«Моторола» (слева) был вежлив и холоден © Шахида Тулуганова

Хороший сепаратист, плохой сепаратист

«Мне надо было найти людей, которые участвовали в последнем штурме Донецкого аэропорта. Моторола в том штурме был ключевой фигурой. Он долго не хотел общаться с „вражеской“ журналисткой. Но когда мы с ним встретились, он, вероятно, оценил мою прямоту: в отличие от российских коллег, я не пыталась с Арсеном заигрывать. И он тоже повел себя откровенно», — рассказывает она «Ридусу».

Тулаганова провела вместе с Моторолой почти целый день — и в «офисной» обстановке, на пресс-конференции, и на полигоне на тренировке отряда «Спарта», и в местах «боевой славы» Арсена Павлова — донецком аэропорту.

«Он очень жестокий человек. Когда он при мне общался с российскими журналистами, это был сплошной мат. Я была в ужасе — там почти всё надо был запипикивать. Но едва мы остались для беседы с глазу на глаз, Арсен преобразился, словно надел другую маску. Стал вести себя совершенно адекватно, вежливо, рационально, в глазах у него был ледяной, брутальный холод. Меня эта смена имиджа с „плохого полицейского“ на „хорошего“ в первый момент шокировала», — признается Шахида.

Я умею говорить нормальным языком. Но с российскими журналистами без мата нельзя. Эти бизоны по-другому не понимают

«Я умею говорить нормальным языком, — видя ее удивление, оправдывался Моторола. — Но с российскими журналистами по-другому нельзя. Эти бизоны по-другому не понимают» — цитирует журналистка своего визави.

По местам «боевой славы» Арсена Павлова© Петр Шеломовский

Режь последний огурец

Моторола в присутствии западной журналистки и отсутствии рядом «бизонов» тщательно взвешивал каждое слово. Было видно, что он прекрасно отдает себе отчет в том, что все то, что сделано им ранее и сейчас не пройдет без следа, и был морально готов к печальному для себя исходу. Он не дал волю эмоциям даже когда Тулаганова прямо спросила, понимает ли он, что совершил военные преступления.

«Первая реакция была — наигранное удивление, отрицание, „мопед не мой“. Но он быстро овладел собой. Он же не какой-то там Соловей-разбойник, а бывший российский десантник. Я думаю, что даже расстрел военнопленных он совершал осознано, а не в „пылу боя“. Он с холодным умом понимал, чем это для него закончится», — говорит Шахида.

Конец скоро, и конец будет брутальный. Нас используют, пока надо, и вышвырнут на помойку

Моторола в ДНР не один такой, кто понимает, чем это для них рано или поздно закончится. «Конец скоро, и конец будет брутальный. Нас используют, пока надо, и вышвырнут на помойку», — приводит слова соратников Павлова Тулаганова.

«Не на камеру Моторола вскользь оговаривался, что отношение к нему неоднозначное даже среди своих, и что его могут убрать не только украинские диверсанты, но и свои же соратники. Потому что убийство Моторолы — это очень удобный предлог для „оголтелых“, чтобы не исполнять Минские соглашения. Уж больно „удачное“ совпадение, что его убили именно в тот момент, когда Нормандская четверка пытается собраться снова, чтобы разрешить это кризис», — размышляет она.

Война-то там идет каждый день, просто никто не называет это войной. А на войне как на войне.