Более двух лет продолжаются в России протесты против строительства мусоросжигательных заводов (МСЗ). Все это время исполнительная власть и руководители коммерческих компаний убеждают граждан страны, что подобная технология безопасна и только сжигание бытового мусора поможет избавиться от свалок. Экологические активисты уверены в необходимости поиска других путей.

«Ридус» побеседовал с членом инициативной группы «Наро-Фоминск против МСЗ» Ольгой Мельник о том, чего боятся и чего добиваются протестующие. Это — проблема, стоящая перед всем обществом. Очень хочется привлечь внимание большинства россиян к выбору правильного варианта ее решения.

Почему вы протестуете против строительства МСЗ? Ведь в мире их тысячи, в том числе в крупных городах.

 — Да, тысячи. И действуют они давно, некоторые уже десятки лет. Уже известны результаты: рост онкологических заболеваний, заражение почвы и воды диоксинами, накопление этих ядов в молоке и мясе сельскохозяйственных животных. Связь роста заболеваемостью раком и расположения МСЗ показана в нескольких научных работах. Например в 2013 году был опубликован отчет испанских ученых, девять лет посвятивших исследованию такого влияния. Нет сомнений в том, что атмосферное сжигание бытового мусора может быть опасным для здоровья.

Снизить эту опасность можно: нужен тщательный государственный контроль и очень большие затраты. Ни того, ни другого в текущем проекте строительства МСЗ не предусмотрено. Например, такой красивый МСЗ в Копенгагене, с лыжным склоном, имеет шесть стадий очистки отходящих газов. При этом планируемый в Могутово, под Наро-Фоминском Московской области — только три, причем самых простейших. Более того, в Европе налажен раздельный сбор отходов, в том числе опасных — ртутных ламп, батареек. У нас пока нет такого, и не видно, чтобы ситуация менялась. Значит, сжигать будут все подряд. Если нельзя предсказать состав того, что сжигается, как можно гарантировать состав того, что выбрасывается в атмосферу?

Что касается контроля, то его качество видно на примере уже действующих в России МСЗ. Такой завод во Владивостоке работал вообще без фильтров несколько лет, были нарушены все возможные санитарные нормы, и власти не остановили его работу. МСЗ 4 в Москве постоянно, по данным «Росприроднадзора», допускает выбросы, после которых кратно превышены ПДК по многим параметрам, и ничего не происходит: ни приостановки, ни закрытия, ни модернизации. Розовый дым из трубы так и продолжает идти.

По закону техническая документация на объект первого класса опасности, каким является МСЗ, должна быть выдана общественности сразу после прохождения процедуры ОВОС (оценки воздействия на окружающую среду). Экологические активисты пяти городов, где планируется строительство МСЗ: Воскресенска, Наро-Фоминска, Ногинска, Солнечногорска, Казани вынуждены были подать в суд на АГК-1 и АГК-2, исполнителей проекта строительства МСЗ, чтобы получить эту документацию. Прошло два года, и только с привлечением судебных приставов активистам Воскресенска эту документацию выдали. По ней будет выполнена независимая экологическая экспертиза.

О каком контроле работающего предприятия можно говорить при таком отношении к закону? Не стоит забывать, что МСЗ — это формально ТЭЦ, теплоэлектростанция. Как все энергетические объекты это объект режимный. Посторонние на его территорию не смогут попасть.

Но ведь обещают онлайн мониторинг, постоянную доступность данных о состоянии воздуха.

 — Да. Обещают. Такая практика уже есть: она показывает, как развиваются события на самом деле. К сожалению, данные, собранные государственными надзорными органами, искажаются или скрываются от общественности. Единственным достоверным источником информации оказываются датчики качества воздуха, которые устанавливают сами жители, например проект «Дыши, Москва». Он позволяет самостоятельно собирать информацию о состоянии воздуха. Но в Москве есть всем прекрасно известные источники катастрофического загрязнения, например НПЗ в Капотне. Половина столицы задыхается от сероводорода, и никаких мер не принимается, ситуация не меняется. Самый убедительный аргумент о действенности контроля был бы в реальном контроле уже действующих экологически опасных предприятий, но этого же нет.

Если отказаться от сжигания, придется по-прежнему весь мусор везти на полигоны. Вы этого хотите?

 — Нет, конечно. В рамках межрегионального общественного движения «Нам здесь жить!» мы работаем вместе с активистами, которые защищают свою землю от свалок: с Клином, Александровом, Ногинском, Серпуховом, Коломной, группами из Владимирской, Калужской области (полигон «Михали»), с северянами: Архангельском, Сыктывкаром, с защитниками Шиеса. И все мы понимаем, что нет такого выбора: либо свалка, либо МСЗ. И то и другое — недопустимо. Есть совершенно другие способы решить проблему твердых коммунальных отходов (ТКО). Нужно ясно понимать, что появление МСЗ в любом случае проблему свалок не решит: нельзя лежалый мусор сжечь на МСЗ.

Что же это за другие способы решения проблемы?

 — Приоритетом должна быть переработка мусора. Для этого нужна его сортировка, разделение на фракции. Это можно сделать вручную, сразу собирать отдельно то, что можно сдать в переработку (пластик, стекло, металл, бумагу), и то, что нельзя. Можно решать эту же проблему сортировкой автоматической, есть такие примеры в России, есть в Польше. Есть разные способы удалить органику из ТКО городов, в том числе применение диспоузеров (измельчителей) или компостирование.

Если реализовать эти подходы, остается всего четверть того мусора, который возникает сейчас. Часть его придется обезвреживать, например медицинские отходы. Но для этого не нужны планируемые МСЗ. Есть промышленные установки автоклавирования, есть плазмофикация, есть пиролиз разных типов, есть гидросепарация, есть опытные установки, использующие детонацию даже.

Подходов много, но нет даже публично доступного технико-экономического обоснования проектов строительства МСЗ. Такое впечатление, что его никто и не делал. В территориальной схеме обращения с ТКО Московской области его нет, нет и в материалах ОВОС. Оценки логистики, экономики всего процесса отсутствуют. Завод на 700 тысяч тонн отходов в год, как планируется, создает поток 200 мусоровозов по 20 кубометров в сутки: туда и обратно в Москву. На расстояние 50−60 километров. Никто из официальных лиц не может сказать, куда именно повезут золу с МСЗ и как ее буду обезвреживать: часть ее будет третьего класса опасности, ее нельзя применять при строительстве. 230 тысяч тонн золы и шлаков будет давать каждый завод ежегодно в течение 30 планируемых лет работы. Технического и экономического анализа ситуации и взвешенного выбора решения не было.

Чего вы добиваетесь своими протестами?

 — Серьезного рассмотрения проблемы и ее решения. Пока этого не было сделано. Прошел почти год с начала «мусорной реформы» и видно и на местах, и в правительстве: она провалена. Нужно как минимум собрать данные о реальном положение дел, но их нет. Никто точно не знает, сколько именно и какого точно мусора производит Москва, сколько Московская область, сколько — другие регионы. На основе корректных данных специалисты должны проанализировать экономику всего проекта, оценить объективно риски, просчитать логистику, учесть мнение жителей, сформулировать необходимые изменения в законодательстве, а они необходимы.

Мы не пытается подменить своим мнением оценки экспертов. Но мы требуем, чтобы такой серьезный технологический проект выполнялся хотя бы с учетом здравого смысла, с опорой на научные знания, и имел бы целью не удовлетворение коммерческих интересов отдельных компаний, как это выглядит сейчас, а решение утилитарной проблемы населения.