На Западе общество и СМИ пристально следят за каждым словом политиков. Существует целая отрасль журналистики, называемая «фактчекинг», то есть «проверка фактов». Политики сыпят утверждениями, а специальные люди записывают и проверяют, не обманул ли, или не ошибся народный слуга. На Украине, вместе с журналистикой, «фактчекинг» полностью атрофировался, что создало украинским политикам невиданно комфортные условия для вранья.

Так, 8 августа премьер-министр Украины Яценюк умудрился, как минимум, пять раз сказать неправду за 20 минут своего брифинга по поводу санкций в отношении России.

Во-первых, и это особенно забавно, он допустил ошибку, рассказывая о законе, проект которого якобы сам и подготовил: «по закону Украина может применить 26 видов санкций». Открываем закон, и видим, что там перечислены 29 видов санкций.

Во-вторых, Яценюк заявил, что «в большинстве стран, как правило, списки лиц, попавших под санкции, обычно не публикуются». Это не так. Страны, наиболее активно применяющие санкции, — Швейцария, США, Нидерланды, Австралия, Великобритания — публикуют списки лиц, попавших под санкции.

В-третьих, украинский премьер заявил, что «подписание договора создании зоны свободной торговли Украины с ЕС не имеет никаких негативных экономических последствия для Российской Федерации, кроме политических». Однако серьёзные негативные последствия именно экономического характера очевидны: Россия может столкнуться с реэкспортом европейских беспошлинных товаров через Украину. Москва не раз высказывала обеспокоенность в связи с намерением Киева подписать экономическую часть ассоциации с ЕС, поскольку это может привести к неконтролируемому наплыву товаров, что болезненно ударит по российским производителям и бюджету. В связи с этим российские власти не раз предупреждали, что будут вынуждены защищать свой рынок.

В-четвёртых, Яценюк откровенно соврал, заявив что «российские президент и премьер додумались ввести санкции против собственных граждан» и «запретили россиянам есть еду и ездить на автомобилях, которые производят в Евросоюзе». Заявление украинского премьера в данном случае — ниже всякой критики, ведь никакого наказания за съеденную баночку рижских шпрот или поездку на «лендровере» для граждан России не существует.

Наконец, Яценюк, говоря о торговых отношениях с Россией, показал, что сам верит в созданные украинскими СМИ сказки о некой извечной войне украинцев с русскими: «Ещё 10 лет назад Россия выбрала курс на запрет импорта украинских товаров, курс на сокращение сотрудничества с Украиной, курс на экономические тиски и экономический шантаж Украины». В действительности, торговые отношения между Россией и Украиной — и импорт, и экспорт — активно развивались все последние десять лет.

Врать на камеру практически в ежедневном режиме, похоже, прочно вошло в привычку украинского премьера. 11 августа он посетил госпиталь с раненными украинскими военными, после чего, во время общения с журналистами, нарисовал картину заботы государства о солдатах, столько же благостную, сколь и неправдоподобную.

По словам Яценюка, регулярные войска и Нацгвардия полностью обеспечены всем необходимым, а проблемы со снабжением испытывают, якобы, только добровольческие отряды, от которых армейские чины «прячут технику и средства» Это полностью противоречит информации, поступающей от непосредственных участников боевых действий: финансируемые олигархами националисты — имеют новейшее вооружение, а в армии — не хватает даже еды.

Яценюк заявил, что украинское правительство якобы увеличило денежное довольствие военнослужащих вдвое. Правда, под давлением журналистов, признал, что «до некоторых частей выделенные деньги не доходят», и этим вынуждены заниматься как соответствующие министерства, так и прокуратура.

Что касается родственников погибших и пострадавших, то тут Яценюк признал, что часть военных не числятся в списках участников АТО («и надо это исправить»). Между тем денег на покупку жилья для семей всех расставшихся с жизнью украинских силовиков не хватает, отсюда и заниженные официальные цифры потерь украинской стороны в 560 погибших, и вызывающие удивление, намного более крупные цифры «пропавших без вести». По всей видимости, так среди киевских министров принято называть погибших солдат, семьи которых квартиры не получат.