Примерно полгода назад мы с одним моим старым другом-приятелем затеяли дискуссию о старушке Европе. Я, начитавшись и насмотревшись новостей об отмене русской культуры, о все новых и новых антироссийских санкциях — общих и персональных, о притеснениях россиян на границах и таможнях, об оскорблениях и антирусских демонстрациях, убеждал его: так в Европе возрождается нацизм. Даже не возрождается — поднимает голову. Десятилетиями он был под запретом, был официальным табу, но из сердец и умов никуда не исчезал. Его перестали стыдиться. Во многих европейских странах стали избирать руководителями прямых потомков нацистов гитлеровской Германии и поклонников идеологии фашизма. И идеи реванша за 1945 год тоже не умерли, масса желающих поквитаться с нами и «указать на место» изгоев мировой цивилизации, не доросших до ее высоких стандартов, не заслуживающих человеческого отношения. Не хватало только повода. И вот с 2022 года представился удобный случай, только в роли отверженных и преследуемых, обвиняемых во всех смертных грехах, теперь будут Россия и русские.

Мой друг тогда возражал: ты преувеличиваешь, это временное явление, эмоциональные реакции не разобравшихся в происходящем. Схлынет, мол, волна, рассеется помрачение мозгов, развеются и фашистские нотки в европейском хоре. Все ж цивилизованные люди там живут…

Проходили месяцы, мы иногда возвращались к этой теме. Мой друг спорил со мною раз от раза все меньше, а теперь и вовсе перестал.

Но я не торжествую. Я оказался прав, хотя лучше бы я был не прав. Но ничего не попишешь, надо принимать реальность такой, какая она есть.

С 7 октября 2023 года мировая политическая реальность в очередной раз резко изменилась — началась война в секторе Газа. Сравнение, как известно, один из лучших методов познания. В прошлый раз мы рассуждали об отличиях этой бесчеловечной войны от нашей СВО, о двойных стандартах Запада и о неожиданно (для многих) проявившемся в действиях израильских властей и армии явном привкусе классического нацизма.

Да-да, все эти ракетные удары по больницам и мечетям, все эти именования палестинцев Газы человекоподобными животными, все эти инструкции солдатам, что никаких законов ведения войны в секторе Газа нет и не может быть и никто и ни за что не будет привлечен к ответственности за все это, невозможно определить иначе как нацизм. Это ведь, кстати, почти дословное повторение тех общеизвестных лозунгов и инструкций, с которыми войска гитлеровской Германии вторгались в СССР в 1941 году, — о неполноценной славянской расе, о том, что никакие культурные ценности на Востоке не имеют значения и тому подобных.

Я склонен думать, между прочим, что и в прежних войнах 1960-х — 1970-х годов Израиль действовал против своих противников примерно с теми же идеологическими установками и с такой же жестокостью. Просто в те времена не было интернета, не было соцсетей, и потому те войны, те спецоперации и те кровавые ужасы не имели такого всеохватывающего и такого эмоционального резонанса в мире, как сегодняшние. Но, несмотря ни на какой резонанс, ужасы продолжаются уже больше месяца, и весь мир наблюдает за ними в прямом эфире.

Меня могут, конечно, упрекнуть: что же вы про эти ужасы говорите, и не в первый раз, а про те ужасы, которые натворили в Израиле боевики ХАМАС 7 октября — ни слова. А я отвечу: 7 октября орудовали те, кого в Израиле и на Западе, да и в мире называют террористами, да еще при том темные, необразованные, фанатики. А все то, что мы наблюдаем в качестве ответа на 7 октября, делается от лица государства, в котором считают себя вершиной цивилизации, да еще и светом для других народов. Песни об этом на улицах поют… Послушайте!

Но это мы отвлеклись. Вернемся к теме старушки Европы. А как, спрашивается, называть теперь тех, кто поддерживает государство, действующее нацистскими методами, по нацистским установкам? Вот я читаю, как германский канцлер Шольц заявляет, что безопасность именно Израиля и его граждан является чуть ли не главной задачей Германии, «парадигмой государственной политики». Во многих городах Германии власти сейчас, пусть и безуспешно, но запрещают проведение митингов и демонстраций в поддержку Палестины, в некоторых городах их просто разгоняла полиция. Свобода слова и собраний? «Это другое» — формула известна.

А вот я смотрю кадры, как в Лондоне, уж прямо-таки всемирной столице свободы слова, полиция арестовывает 80-летнюю еврейку, которая осмелилась утверждать, что Израиль устраивает в наши дни новый холокост против палестинцев.

Франция с самого начала заняла в этом конфликте откровенно произраильскую позицию. И не отступает от нее, несмотря на все ужасы израильской войны.

Это три ведущие страны старушки Европы, определяющие ее политику, определяющие ее лицо. Сегодня это лицо союзников нацизма. До такой степени, что одного слова правды не прощают даже 80-летней еврейке, тащат в участок.

И эта поддержка нацизма вдруг помогает понять, почему старушка Европа больше десяти лет закрывала, например, глаза на нацизм украинский. На факельные шествия на площадях, на «Украина понад усе» (дословная калька с «Дойчланд юбер аллес» гитлеровских времен), на притеснение русского языка, на ракетные и артиллерийские обстрелы городов Донбасса задолго на начала СВО. Да потому что старушка Европа втайне этому нацизму симпатизировала и готова была его поддерживать, потому что он направлен был против России и русских. Вот и вся разгадка.

И продолжают поддерживать. Только что в Луганске взорвали экс-главу милиции ЛНР Михаила Филипоненко. На следующий день СБУ подтвердила свою причастность к этому террористическому акту. Удивляться тут не приходится, на Украине теракты давно вошли в обиход. Это понимает каждый, кто не будет делать вид, будто верит, что майор ВСУ, помощник главкома Залужного не способен отличить боевую гранату от сувенирной рюмки. Так вот, официальная Украина объявляет, что действует террористическими методами (подрыв Крымского моста — из той же серии), а старушка Европа поддерживает ее как ни в чем не бывало, заодно с Америкой.

Кстати, об Америке. На днях один смелый журналист спросил там представителя Госдепа: «Байден обвиняет Россию в геноциде на Украине, а поддерживаемый им Израиль за месяц убил больше мирных жителей, чем погибло на Украине за два года. Как вы объясните это противоречие?» А представитель Госдепа говорит: «Подобное сравнение невероятно неуместно». И весь сказ.

А теперь вернемся в Европу. По французскому телевидению выступает женщина в летах, общественный деятель, помощник депутата. Вот с чем: убийство палестинских детей — это совсем не то же самое, что убийство израильских детей. Потому что палестинские дети погибают, не успев понять, что «человечество обмануло их ожидания». А вот израильские дети погибают с сознанием бесчеловечной несправедливости, зверства и «презрения к тому, кто они есть». Это военное преступление, считает эта деятельница. Многие в Европе давно сортируют детей по национальности, как эта тварь.

Смерть израильских детей — преступление. Смерть палестинских — побочный эффект бомбардировок. Это о смерти детей! Кто-то посчитал эту француженку больной. Может быть. Что тогда говорить о британском издании The Economist? В своей статейке оно доказывает, что убийство палестинских детей связано только с высокой рождаемостью среди палестинцев. Меньше бы рожали, меньше бы погибло. На сегодня в секторе Газа убиты почти пять тысяч несовершеннолетних детей и почти три тысячи женщин. Теперь я понимаю, почему Израиль так яростно убивает детей и женщин, британское издание подсказало. Они и правда все больные. И диагноз тут для Европы очевиден: неприкрытый европейский нацизм. И, заметьте, никакого возмущения просвещенного европейского общества.

Но вот вопрос: а кому возмущаться-то? Я могу предположить, что сказали бы в ответ на такие рассуждения настоящие европейские интеллектуалы, к которым прислушивался весь мир. Если были бы живы. Жан-Поль Сартр, Генрих Белль… Но нет больше в Европе таких интеллектуалов. И не может быть. Не та стала старушка.

Я все это пишу не для того, чтобы в очередной раз проехаться по поводу двойных стандартов. С ними-то все ясно. А для того, чтобы мы все наконец трезво посмотрели вокруг, в первую очередь в западном направлении. Вот та самая Европа, с которой мы все пытались дружить, степенью приближения к которой мерили свою собственную цивилизованность, частью которой пытались себя ощутить. Родина интеллектуалов, союзница нацистов, для которых гибель ребенка от авиабомбы — не преступление, потому что эта бомба — «кого надо бомба».

Вот этот идеал, эта вечная Мекка наших оппозиционеров, либералов, критиков российской цивилизации. Хоть теперь понятно, куда они нас тащили и тащат?