У нас — в мире, где Родину любят не по зову сердца, а по уставу — так не очень принято. А ей — русскому депутату с украинским на самом деле политическим бэкграундом и опытом — забыли об этом рассказать. 

Мы ведь что можем сказать про ценности других средне и малообразованных людей на политических должностях. 

Как правило, они сводятся к истерической любви к действующему начальству, которая может быть выложена на историческое «время» в виде максимы: «с русскими людьми нужно быть построже, как Лаврентий Палыч или даже Иосиф Виссарионыч». 

Ну или хотя бы как Иван Грозный. «У нас так всегда было, потому что только так и можно». А кто против — тот американский шпион. И вот Поклонская с ее почитанием Николая Второго, ошибками в цитатах, анафемой Лукичу и прочей милой искренностью. 

Человек выступает не за изуверство, не за палача, а за жертву. Не по темнику, а от души. Как говаривал Грибоедов в письмах к персидскому шаху: «Я не согласен с тем, что вы говорите, но за ваше право это говорить я готов отдать жизнь». 

Побольше бы нам таких депутатов на самом деле. Приближение личного опыта — в том числе и ошибочного — к политическому высказыванию и политической практике — это и есть оживление политического, превращение его из набившего оскомину ритуала с редкими и предсказуемыми клоунадами в жизненное явление, важное и интересное избирателям. 

Конгрессмен из глубинки тоже на консерватизм смотрит не так, как Эдмунд Берк или республиканский лоббист из дорогого ресторана. И то, что он не только не знает, где находится какая нибудь Сирия, а вообще на нее плевал, только украшает и его родной штат и Конгресс США. 

Парламентарий-фермер в любом европейском парламенте видит жизнь не через формулировки, отточенные комиссиями Европарламента, а через свою жизнь, обрывки школьных знаний, свои представления пусть и трижды ошибочные. 

Из политики уходит жизнь, главная характеристика которой — это ошибки и заблуждения. Это мировая проблема. А в нашу политику она и не приходила. И тут появляется простая народная Поклонская, и все вдруг начинают над ней издеваться. Радоваться ей надо. Улыбаться.