Москвичка Светлана Астрединова много лет провела в Азии, изучая методом «включенного наблюдения» жизнь буддистских стран и общин (в основном — в Индии, Таиланде и Непале). За это время частично там «ассимилировавшись», по возвращении в Москву она попыталась поддерживать ставший привычным ей здоровый образ жизни, обычный для непальских буддистов, но экзотический для России.

Очень скоро оказалось, что ЗОЖ по-непальски лишь с огромными усилиями можно вписать в образ жизни москвича — в первую очередь это касается еды. 

Не потому, что в московских супермаркетах нет подходящих ингредиентов — их как раз, если судить по количеству наименований, хватит, чтобы три Непала прокормить. Но Светлана быстро заподозрила, что что-то в этих продуктах не так. Причем речь идет не о какой-то экзотике, а самых обыденных продуктах, вроде сливочного масла.

Отрава вместо масла

Светлана решила проверить, кто все-таки прав: глаза, читающие на этикетке «Масло сливочное», или вкусовые пупырышки, упорно утверждающие, что предлагаемый им продукт таковым не является.

Закатав рукава, Астрединова оборудовала у себя на кухне лабораторию по тестированию пищевых продуктов. И, говорит она, пришла в уныние оттого, что даже самые уважаемые, раскрученные продуктовые бренды обманывают потребителя без зазрения совести.

«Взяла я на пробу, например, масло сливочное, один килограмм. Российского производства, известный бренд. На этикетке написано — жирность 82,5%. И начала свой эксперимент», — рассказала она «Ридусу». (Мы изъяли упоминание об этом конкретном бренде не потому, что стесняемся сделать ему антирекламу, а потому, что уверены — прочие бренды в этом смысле вряд ли сильно отличаются.)

Эксперимент был элементарным по технологии, но ведь до него надо было сперва додуматься.

«Я масло это вытопила. Оказалось, что в нем 26% — вода! То есть реальная жирность сливочного масла этого расчудесного, после всех понтов и удаления всего лишнего, составляет 64%. Вместо обещанных 82,5!» — возмущается Астрединова.

Так для чего производители врут, заявляя, что жирность их масла намного выше, чем на самом деле? А потому, что знают, что немного покупателей окажутся такими въедливыми (когда речь идет о еде, слово следует понимать буквально), как она.

При этом взятое для тестирования масло было в самом деле вкусным, признается Светлана: «То есть туда наверняка добавлены какие-то усилители вкуса, чтобы замаскировать фальсификацию».

Но еще хуже оказались результаты теста масла из братской Белоруссии (название снова не упоминаем). Там оказалось вообще 60% жирности в пику жирным же красным шрифтом обозначенным на пачке 82,5%.

«Вода в процессе сепарирования выкипела вся; белок — казеин — всплыл, сахар — лактоза — выпал в осадок. Остался жир, который я и взвесила», — раскрывает Астрединова технологию ловли производителей с поличным.

Гори оно синим пламенем

Но, с другой стороны, разве не говорят всюду, что жирные продукты — как раз самые вредные? Может быть, надо, наоборот, радоваться, что сливочное масло содержит меньше жира, чем указано на этикетке?

Дело в том, что соответствие/несоответствие жирности масла заявленной означает, что вся технология производства не соответствует стандарту, объясняет самодеятельный продуктовый технолог.

«В фальсифицированном масле вместо животных жиров напичканы рафинированные, а это отрава. При жарке они становятся канцерогенными. В то время как нерафинированные масла полезны — типа оливкового прямого отжима. Кто интересуется йогой и аюрведой, знают — индусы много чего придумали в плане здоровой еды. Ну и, в конце концов, кто попробовал настоящее масло, фейковое просто не сможет брать в рот: невкусно», — рассказывает Светлана.

Как же проверить, какое масло вы приобрели? Оказывается, очень просто: попытаться его поджечь, утверждает Астрединова.

«Качественное масло (масло гхи, к примеру) не горит, в отличие от фальсифицированного. Горят фракции белка и сахара, а при качественном сепарировании в процессе производства они отслаиваются и выбрасываются при вытапливании. Гхи вообще чуть ли не единственное масло, в котором можно делать фритюр, от которого потом печень не нужно чистить. Ну еще, возможно, кокосовое», — говорит она.

В целом общий принцип разделения здоровых и нездоровых продуктов предельно прост, и для этого совсем не требуется устраивать из своих кухонь лаборатории, утверждает Светлана.

Принцип таков: искусственно очищенные, рафинированные продукты вреднее неочищенных. Это аксиома диетологии, она касается и масла, и муки, и даже соли. При искусственной очистке из продукта изымаются витамины, микроэлементы, клетчатка (в тех продуктах, где она есть от природы). А чтобы конечный рафинированный продукт не распадался на фракции, его «подпитывают» всевозможными заменителями на основе гидрогенизированного жира или пресловутого пальмового масла (как в заменителях молочного жира или масла какао, почитайте этикетки в следующий раз, когда будете покупать «бюджетные» шоколад или сгущенку).

«Я не могу сказать, почему так происходит, но почему-то именно очищенные продукты, на которые, по логике, затрачено больше технологических процессов, продаются по более дешевой цене, чем продукты, прошедшие меньше обработки. Простая, внешне некрасивая, крупная и серая морская соль намного дороже снежно-белой и мелкой, как песок. Наверное, это заговор с целью уменьшения количества бедного населения», — смеется Астрединова.

Заговор диетологов

Реальность такова, что лишь малая часть российских потребителей читает состав покупаемых в магазинах продуктов. А среди тех, кто этой хорошей привычкой обладает, тоже далеко не большинство может позволить себе закупаться не в бюджетном супермаркете, а в органических магазинах и фермерских лавках, соглашается с диетологом-любителем профессионал — врач-диетолог и эндокринолог Елена Щетинина.

«Если колбаса, шоколад, да любой продукт в принципе, изготовлен по правильной технологии и с соблюдением рецептуры, то вреда от него быть не может. Тот же шоколад может быть очень полезен. Но подчеркиваю: если он изготовлен из какао-бобов, а не их искусственных заменителей и пальмового масла. Равно и колбаса должна содержать натуральное мясо, а не меланж, соевые наполнители и усилители вкуса», — сказал она «Ридусу».

При этом «теорию заговора», в котором участвует российская пищевая промышленность, Щетинина не считает достойной серьезного обсуждения.

«Дело не в чьих-то злонамеренных кознях, а в том, что современные российские ГОСТы в пищевой промышленности очень сильно понизились по сравнению с советскими. Тогда продуктов было меньше, за ними надо было в очереди постоять, когда их „выкидывали“ на прилавки. Но я точно знала, что пирожное „Картошка“, купленное мною в Омске, ничем не будет отличаться от такого же пирожного, купленного в Ленинграде. Был единый на всю страну стандарт. Сейчас же „умельцы“ на каждой фабрике добавляют в рецептуру кто во что горазд, и ты никогда заранее не уверен, что скрывается под красивой упаковкой», — говорит врач.

В 2014 году депутаты Госдумы Игорь Лебедев, Ярослав Нилов и Андрей Свинцов вносили законопроект, целью которого является доведение до потребителей информации о вреде быстрого питания. В частности, они предлагали размещать информацию о продуктах на рекламе и упаковке фастфуда, а также печатать изображения с последствиями питания в «скоростных» забегаловках.

Законопроект до утверждения Госдумой так и не дошел.