Но напрасно упоминают только 1937-й, Берию, Ягоду и Ежова.

Надо бы вспомнить и самый лютый геноцид населения уже бывшей Российской Империи, начиная с 1917 года, который творили первые большевики — интернационалисты, по случайному совпадению, оказавшимися прапрадедами и прадедами как раз нынешней либеральной интеллигенции, которых, в свою очередь в основной своей массе поставил к стенке товарищ Сталин в конце 30-х годов.

В 1937 году Сталин сделал ровно то, что не смог совершить ближе к революции 1917 года государь Николай Второй — он практически полностью зачистил интернационально-либеральную оппозицию, Ленинскую гвардию и большинство сторонников Троцкого во власти и армии, которые и были теми самыми первыми палачами русского и других народов Российской Империи.

Николай Романов был гуманистом и 30 октября 1905 года подписал себе приговор, издав указ о свободе слова и собраний.

Коба до такого не дошел, и просто вырезал под корень тех, кто продолжал жить революцией в мировом масштабе, исполняя руками коренного населения взаимное уничтожение народов.

Разумеется, Сталин никакой не душка и такой же виновник в гибели огромного количества людей. Но он хотя бы собрал страну, которую приращивали русские князья и цари в течение 10 веков, и которую ухнули в развал и раздарили соседям комиссары первого призыва.

Именно его считают главным исчадием ада, а не Ленина, Троцкого, Каменева, Зиновьева, Тухачевского, дедов и прадедов Венедиктова, Альбац, Сванидзе, Дзядко, кровавого палача Тамбовского и Кронштадского восстаний Антонова-Овсеенко, чьи дети и внуки по примеру папы стали либо диссидентами, либо современными борцами за свободу слова.

Если уж поминаете Сталина, то резонно приговорить на Лубянской площади Москвы, как накануне, Орджоникидзе, Петерса, первых руководителей ГУЛАГА — Эйхмана, Якубсона, Соренсона, Лифшица, Яфедова, Южного, Луцкого; палача Гумилева и десятков русских ученых — Агранова. 

Пусть дадут такую же беспощадную оценку в отношении так почитаемых либералами театралов Мейерхольда и Таля, написавших сотни доносов на своих коллег, которые завершились ссылками и казнями; руководителей Союза писателей Ставского, Павленко и Тройского, отправивших за решетку и на смерть поэтов Мандельштама и Клюева. 

Ведь большинство указанных товарищей отправили под жернова сталинской системы в том самом 37-м. 

Пусть осудят, а не только вспоминают добрым словом его оттепели Хрущова, за зверства и расстрельные списки. Пусть публично осудят палачей духовенства и руководителей обществ безбожников. 

Заодно пусть общество даст наконец оценку таким важным и пока практически непорочным фигурам российской истории, как Гучков, Родзянко и главнокомандующему армией Российской Империи Алексееву, которые в разгар Первой Мировой силой заставили отречься от престола руководителя государства Николая Романова, а затем, развязав Февральскую, и вместе с Керенским и Октябрьскую революцию, пустили страну в самую лихую пучину полного разрушения, благополучно слиняв на Запад, пока белые резали друг друга с красными. 

Если уж чтить жертв большевистского режима, то чтить всех, а не выборочно.

Крестьян, казаков, монархистов, преданных солдат, простой народ. И называть поименно каждого, кто отдал страну на растерзание марксистско-ленинским экспериментаторам. Но нынешние «правозащитники» не готовы стать той унтер-офицерской вдовой, которая сама себя высекла, и на то у них есть веские причины.