Вчера я сходила на седьмой московский русский марш. Визит был, прежде всего, образовательный, в целях изучения кухни уличных акций и ораторских выступлений на митинге. Не скоро наше движение будет собирать такую же массовку, но одной её было бы, пожалуй, достаточно для возврата права на короткоствольное оружие в России. Это вызывает значительную грусть от без особой пользы затрачиваемых ресурсов. Проблема националистов в этом ключе в распылении своих требований – раз за разом они проводят свои многотысячные акции «за всё хорошее, против всего плохого», концентрируя при этом свои требования на, в высшей степени, абстрактном лозунге об установлении некоего русского национального правительства и государства. Владимир Путин и так «истинный ариец», и смутно верится, что упоминание русских в конституции как-то улучшило бы их положение. Впрочем, если бы русские марши носили конкретно-тематический характер, они бы уже не были «русскими маршами». Трагизм ситуации в том, что люди в своей массе склонны бороться за идейные абстракции, а не конкретные, сколько угодно насущные проблемы. Т.е. чтобы человек дошёл до столь сложной операции как выход на уличную акцию у него в голове уже должна назреть конкретная ценностная матрица (за царя! За Путина! Против Путина! За русских! За экологию! И т.д.), и уже с высоты своей идеологии не каждый готов эволюционировать ещё больше, дойдя до активного отстаивания конкретных вопросов вытекающих из тех или иных идей. Безусловным преимуществом оружейной тематики является то, что её легалайз вытекает без сомнения из абсолютно любой идеологемы.

Исключением этой ценностно, а не проблемно ориентированной особенности в мотивациях являются лишь профсоюзные акции, но сложно припомнить их массовый характер, да и там требования халявы быстро приобретают самый глобальный характер, переходя в социалистические маёвки. Как эту дилемму обойти и организовать одновременно конкретно-проблемную и при этом массовую акцию – большой вопрос. Впрочем, на него ответ лежит на поверхности – самая массовая акция в защиту Химкинского леса была таковой, потому как народ пришёл посмотреть на Шевчука. Шанс собрать по настоящему массовую акцию по столь конкретной теме как возврат прав на пистолеты, так же лежит в плоскости привлечения популярных и авторитетных среди масс персонажей.

Стоит при всех этих рассуждениях признать, что «русские марши» являются и культурологическими мероприятиями, на которые стоит ходить как на экскурсии, в виде одной из наикрупнейших достопримечательностей Москвы. Действо, действительно пугающее своей масштабностью – пожалуй, самое массовое из уличных политических акций (на этот раз по разным оценкам в Люблино промаршировало от 7 до 25 тысяч человек). 15-50 тысячные мероприятия «Нашистов» по понятным причинам не в счёт, ибо мотивация собирающихся на них людей очень далека от политики.

Я не самоидентифицирую себя как «националистку» в том смысле, что разделяю далеко не все лозунги и требования людей считающих себя таковыми, однако сложно с ними полемизировать, когда в день их законных акций, 4 ноября, доблестные сотрудники «право»охранительных органов задерживают одного из современных русских интеллектуалов и топовых блоггеров в лице Константина Крылова по 282 статье УК РФ. Уголовное преследование за слова – это нечто чудовищное и антиутопическое, издевающееся над самой идеей «правопорядка» и «законности».

Вообще парадокс в том, что сама система формирует и искусственно выводит для себя маргинальных и агрессивных радикалов, ведь они выгодны, они неконкурентоспособны. И здесь нужно согласиться с Навальным, который в одном из своих интервью Ленте.ру повествует:

«Националистическое движение, к сожалению, по историческим причинам все время пребывает в каком-то полуподпольном состоянии и не может легализоваться, и не могло легализоваться в течение долгого времени. Это, в частности, является главной причиной того, почему многие лидеры националистического движения выглядят достаточно маргинально. Они живут постоянно под прессингом, и какие-то другие лидеры просто не могли рождаться и не могут по-прежнему рождаться.

Тем не менее, мейнстрим националистического движения становится во многом национал-демократическим, и одной из форм проявления националистического движения явился "Русский марш" - форма легальная, общепринятая, вполне адекватная и совершенно не опасная.

…в любой партии либеральной, если мы захотим найти каких-то конкретных отморозков, которые ели детей, то, не сомневайся, мы их там найдем. И что это означает? Это не означает ни-че-го. Это означает, что в любой большой группе людей есть люди разные: есть люди приятные и неприятные. Так вот, этой большой группе людей, любому большому движению нужно дать возможность развиваться, нужно дать возможность выбирать каких-то своих лидеров, голосовать. Внутри движения всегда борются различные группы.

Я уверен, что в любой более-менее крупной националистической организации в России, если им дать возможность развиваться легально, появятся лидеры, и действующие лидеры будут меняться таким образом, что будут выглядеть не более радикально, чем любые правые политики в Европе. А там, где побеждают как раз зиг-хайлисты, там все это будет скатываться к каким-то небольшим группировкам, действующим полулегально… в составе 30 человек.

….большое количество маргиналов и людей, которые бегают с этими пресловутыми зиг-хайлями - это прямое следствие того, что националистическое движение не имеет возможности существовать в легальном поле. Там, где огромную существующую идеологию, подчеркну, мирную и нормальную, подавляют, там, естественно, на первое место выходят радикалы и маргиналы, потому что только они могут выживать. Человек, который хочет содержательно обсуждать проблемы распределения бюджета, если к нему начинает бегать домой "Центр Э", плюнет и перестанет этим заниматься. Человек, который везде ищет еврейский заговор, когда к нему придет "Центр Э", еще больше убедится в существовании еврейского заговора и будет вокруг себя организовывать какую-то группу, которая кого-нибудь в итоге грохнет. И намеренная государственная политика в этой области дает свои плоды. То есть движение маргинализировалось в течение долгого времени. Поэтому я, в том числе, своей задачей вижу разъяснение позиции, вычленение и работу с нормальными лидерами националистического движения»

Кстати, о Навальном – польза похода на эту акцию так же заключалась в том, что мне удалось с ним лично познакомиться. Оказывается Алексей в курсе нашей деятельности и даже оценил нашу акцию 2 октября. Появились предварительные договорённости по сотрудничеству с ним, и надеюсь, что следующую крупную уличную акцию нам уже удастся провести совместно.