Вы наверняка его видели хотя бы раз в жизни, даже если не имели отношения к Харькову: Геннадий Кернес стал широко известен после ролика, в котором он учит Михаила Добкина правильному произношению своей политической программы.

Мы много общались до 2014 года, даже работали, реализовывали совместные проекты в медиасфере. Вместе мочили «оранжевых» в СМИ — от Ющенко до Авакова. Совпадали разве что в этом. Можно написать, что у нас были разные взгляды на всё остальное, но это не так: у Кернеса не было взглядов, он менял их в зависимости от ситуации.

В 2014-м он стал моим врагом дважды: идеологическим и личным. Идеологически — когда не поддержал русское восстание в Харькове. А о личном я сейчас расскажу.

Когда в апреле 2014 года мы взяли штурмом здание Харьковской администрации, он приехал на переговоры. От народа делегировали меня и ещё одного парня. Мы поехали к нему в «Националь». Кернес выглядел очень встревоженным. Диалог описываю как есть, общались мы на понятном всем языке.

— Костя, на@#$ ты это делаешь? 

— В смысле на@#$? 

— На что вы рассчитываете? 

— Мы пойдём по пути Крыма, здесь снова будет Россия.

И тогда Кернес — Кернес, ни единому слову которого никогда нельзя было верить! — сказал:

— Костя. Я к тебе очень хорошо отношусь. Но поверь мне (ха-ха, как можно поверить Кернесу? — К. Д.), ты очень ошибаешься. Россия не зайдёт.

Это утверждение никак не коррелировалось с моей тогдашней картиной мира.

— Дядя Гена, х@#$ вы е@#$ мозг? Присоединяйтесь к нам, вот наши требования.

И передал ему листы бумаги, где был протокол народного собрания. Разговор закончился ничем. 

Потом меня посадили по личному приказу Авакова — из Житомира выезжала специальная группа ментов, потому что местным харьковским хунта не доверяла. И когда меня уже после задержания повезли в больничку, чтобы затем отвезти в ИВС, автозак долго стоял на больничном дворе. Потом открылась дверь, внутрь заглянул парень в штатском и обратился ко мне.

— Ты Константин? 

— Ну я. 

— Привет от Геннадия Адольфовича.

2 мая, когда я ещё сидел в харьковском СИЗО, в Кернеса стреляли. После этого он до конца жизни мучился, пребывая в полуовощном состоянии.

Плохих и хороших героев в истории не бывает. Кернес был лучшим мэром Харькова в «украинский» период. Это очевидно.

Он был очень незаурядным человеком. Волевым и сильным. При росте полтора метра поставить раком весь город и стать долларовым миллиардером — это надо уметь. Авторитет «Гепы» был колоссален.

Мы оба любили Харьков, которого уже никогда не будет в нашей жизни — ни в его, ни в моей.

Ты многому научил меня, дядя Гена. И, пожалуй, тогда стоило тебе поверить — хотя бы раз в жизни. Покойся с миром.