Свой новый рассказ я решил разделить на три части. В первых двух пойдет повествование о колонии «ВС-389/36», находящейся в деревне Кучино (в прошлом поселок) и названной народом «Пермь-36». Сейчас колония представляет собой музей-мемориал, состоящий из двух участков: ИТК строгого и особого режимов. Логично было разделить истории о двух этих точках на карте. А в заключительной части я расскажу о вымирающих поселках Пермского края.

Так сложилось, что Пермский край богат не только полезными ископаемыми. Здесь сказочно красиво. Осенью пермские леса переливаются множеством красок, а дополняет это буйство цвета хребет Уральских гор. Многочисленные колонии и государственная разруха выглядят весьма нелепо на фоне всей этой красоты. Дабы сконцентрировать читателя на безысходности и разрухе, не отвлекая на элементы природы, я принял решение для съемки использовать черно-белую пленку, а кадры с цифровой камеры обесцветить до минимума.

«Пермь-36» - это музей-мемориал политических репрессий. Любой человек, пожелавший получить острые ощущения, может доехать до деревни Кучино и посетить этот музей. Сама деревня находится в 30 километрах от промышленного города Чусовой и путь к ней лежит через деревню Махнутино со множеством заколоченных домов. При ближайшем рассмотрении бывших мест лишения свободы становится понятно, что заключенным бежать отсюда было решительно некуда.

История колонии в Кучино начинается с ноября 1946 года, а заканчивается в 1987-м. Впрочем, некоторые политические заключенные в нашей стране были амнистированы только в 1994 году. Мне было трудно поверить, что в годы развала Советского Союза и полной вседозволенности, в нашей стране все еще существовали подобные лагеря. Вы только представьте! В стране, где группа «Ласковый май» развлекала целые стадионы, догнивали люди, брошенные в камеру за неосторожно рассказанный анекдот или за прогул на работе. Страна контрастов, не иначе...

Историю лагеря принято делить на три периода. С 1946 по 1953 годы в колонии отбывали наказание так называемые «бытовики» и «указники». «Бытовики» - это люди, приступившие закон на бытовой почве, например, устроили драку или оскорбили себе подобного. «Указники» - это заключенные, осужденные по указам Президиума Верховного Совета СССР. В сталинские времена судили также за опоздание и прогул на работу, а также за неосторожно рассказанный анекдот.

Второй период лагеря – с 1953 по 1972 годы. В эти года тут находится ИТК для сотрудников КГБ и милиции. С этим периодом связывают различные привилегии, которыми дополнили лагерь. У заключенных появилась возможность работать в расположенных на территории лагеря гараже, кузнице и РММ. Отмечу, что до конца 40-х года заключенные на территории лагеря не работали – всех вывозили на рубку леса. В эти годы зону усилили дополнительными охранными средствами. Связано это было с тем, что многие заключенные сами работали в подобных лагерях и могли воспользоваться слабыми местами в охране с целью свершения побега.

С 1972 по 1987 годы Мордовской АССР в колонию начинают свозить политических заключенных. Именно тогда колонии присвоили обозначение «учреждение ВС-389/36». Это обозначение использовалось для переписки с заключенными, отсюда и появилось прозвище «Пермь-36». В 1980 году в колонии открыли участок особого режима, где содержались рецидивисты, но об этом я расскажу во второй части своего репортажа.

Давайте рассмотрим жизнь лагеря после 1972 года. Тогда территория была разделена на две части: жилая и рабочая. Внутри лагеря находился штрафной изолятор – ШИЗО. Вообще лагерь от тюрьмы отличается тем, что человек может свободно перемещаться по территории, но обязан трудиться. В тюрьме же все наоборот, человек содержится в камере, но трудится по желанию. В пермском лагере между рабочей и жилой частью был установлен контрольно-пропускной пункт, через который заключенным приходилось проходить четыре раза за день. Досмотр был временами жестким.

Каждый жилой барак был рассчитан на 250 человек. В первый период существования лагеря в нем содержалось примерно 800 человек. В прихожей каждого барака на каждого заключенного был рассчитан один крючок для одежды и два умывальника на 125 человек. Туалеты и дополнительные рукомойники в бараке были только во время второго периода. Для заключенных первого и третьего периода были предусмотрены неотапливаемые туалеты на улице.

Мылись заключенные раз в десять дней, а раз в месяц было положено стричься наголо. Медсанчасть была рассчитана всего на десять человек. Заключенных со сложными заболеваниями увозили в тюремную больницу, расположенную на территории лагеря «Пермь-35», который находится недалеко от города Чусовой. Скрашивала жизнь лишь аллея, посаженная заключенными первого периода и оставленная специально для осужденных полковников и генералов, отбывающих наказания во втором периоде.

В первом периоде заключенные спали на деревянных нарах в секциях по 60 человек. Постельного белья хватало только на 30% «контингента», остальным приходилось спать на голых деревянных нарах и укрываться собственной одеждой. Стекла в комнатах были не везде, а в холодные дни вода, оставленная в чайнике, покрывалась льдом. Во втором и третьем периодах деревянные нары были заменены на металлические двухъярусные кровати и были решены проблемы с теплом и постельными принадлежностями.

Письма писались в красном уголке, после чего проверялись цензором. Сюда же иногда приезжали лекторы с выступлениями на различные темы или сотрудники колонии проводили вечер политинформации. Чаще всего слуги закона не могли ответить на дополнительные вопросы заключенных из-за нехватки образования. В лагере же встречались осужденные сразу с несколькими высшими образованиями.

Отправлять заключенному разрешалось не более двух писем за месяц. Свидания были позволены раз в четыре месяца и то через стекло. Длились такие встречи до 4 часов. А вот посылку из дома можно было получать после отбытия половины срока, но не чаще чем раз в четыре месяца и не более пяти килограммов. В административном здании было установлено гинекологическое кресло, где досматривали женщин, приехавших на свидание. Были возможны свидания на трое суток в специальной комнате, но только после работы. К таким свиданиям допускались самые близкие родственники раз в 6 месяцев.

На территории лагеря расположен штрафной изолятор, или ШИЗО. Это так называемая тюрьма в тюрьме. Попасть сюда можно было за любую провинность, связанную с нарушением порядка или режима. Дело доходило до абсурда, в ШИЗО однажды посадили за «шел в строю и антисоветски улыбался». Изолятор был разделен на две части: в одной штрафников держали до 15 суток, а в другой - по полгода. Те, кто сидел 15 суток, на работу не выходили.

В камерах ШИЗО всегда была пониженная температура, примерно 12-14 градусов. Из-за плохой гидроизоляции была постоянная сырость. Бывшие заключенные вспоминают, что в одной из камер по стенам в теплое время года постоянно текла вода, а зимой была наледь. Теплую одежду брать с собой в камеру не разрешалось, а рассчитаны «клетки» были на четырех человек. Нары днем поднимались, и ложиться было нельзя. До отбоя разрешалось только ходить по камере или сидеть на бетонной табуретке. В помещениях камерного типа, соседствующих с ШИЗО, в углу был предусмотрен туалет, но сделан он был весьма примитивно – условия были антисанитарными.

Горячая пища штрафникам давалась через день, да и горячим назвать это было трудно. Баланда представляла собой тарелку с водой, в которой плавал капустный лист и несколько зерен перловой крупы. В другой день давали 450 грамм хлеба и 20 грамм соли. Последнюю выдавали «изнеможенным голодом» - на голодной норме в ШИЗО без вывода на работу. Два раза в день был положен кипяток. В ПКТ питание было хуже, чем в самой колонии, но голодным его было трудно назвать. Работали в отдельной камере по 8 часов в две смены, днем и ночью. За зданием ШИЗО находился прогулочный дворик, куда заключенных выводили на 40 минут в день...

Во второй части я расскажу вам о зоне особого режима, охране лагеря и гибели будущего народного героя Украины.

Читайте меня в Живом Журнале: http://kitubijca.livejournal.com/