Неожиданная инициатива главы ВТБ Андрея Костина о том, что России следует как можно скорее начинать избавляться от доллара в международных расчетах, в четверг получила заочную поддержку со стороны рейтингового агентства Moody’s. 

Активизация региональной торговли и получение новыми валютами резервного статуса могут привести к тому, что у стран будет меньше оснований использовать в качестве резервных валюты географически удаленных государств, прогнозируют аналитики Moody’s Investors Service.

Впрочем, как и господин Костин, Moody’s сразу же оговаривается, что сейчас доллар обеспечивает удобство и ценовое преимущество в международной торговле, а его доля в глобальных резервах остается недосягаемой для альтернативных валют. Пройдут десятилетия, прежде чем мировые центробанки смогут изменить эти пропорции.

По данным МВФ, на доллар США сейчас приходится 63% мировых валютных резервов, на втором месте — евро (20%). Доля ни одной из других валют-конкурентов не достигает и 5% (японская иена занимает 4,9% в мировых резервах; британский фунт — 4,5%, канадский доллар — 2%, обожаемый главой ВТБ юань — 1,2%, швейцарский франк — 0,2%).

Восстание валютных меньшинств

Все разговоры и планы подорвать доминирование американского доллара должны обсуждаться скорее психологами, чем финансистами, заявил «Ридусу» эксперт комитета ГД по финансовым рынкам Ян Арт (aka Артем Карапетян).

Когда кто-то призывает „уйти от долларовой зависимости“, это характерный признак синдрома, который описывается известной формулой „весь мир разрушить до основания, а затем“. Зачем надо всё разрушать, если это „всё“ прекрасно работает, для всех удобно и полностью исполняет те функции, которые на „это“ возлагаются? Как правило, после таких вопросов инициаторы финансовых глобальных революций впадают в ступор и дать внятного ответа на них не могут, — говорит он.

По мнению эксперта, идея «свергнуть доллар» — плоть от плоти захлестнувшей большую часть мира навязчивой идеи толерантности, защиты прав меньшинств, в том числе и меньшинств валютных. Карфаген должен быть разрушен, даже если это приведет к ухудшению благополучия самих разрушителей.

Уход от статус-кво влечет за собой такие риски для международных расчетов, глобальной торговли, что их не перевешивают никакие преимущества от размывания роли доллара как резервной валюты. Об этом те, кто такие идеи подбрасывает, предпочитают умалчивать, — говорит Ян Арт.

Например, многие российские финансисты и политики постоянно озвучивают мечту, чтобы вместо доллара США главной резервной валютой стал китайский юань. Хочет ли это сам Народный банк КНР, эти мечтатели у него не спрашивают.

Быть эмитентом резервной валюты — не только почетно, это еще и создает сложности для финансово-кредитной политики банка-эмитента. Когда твоя валюта распределена по всему миру, ее значительная часть оказывается вне доступа нацбанка.

В случае с долларом ФРС не может контролировать ту часть денежной массы, которая обращается за пределами юрисдикции США. Кремль и ЦБ РФ могут менять денежную политику, ни у кого не спрашивая. ФРС же вынуждена учитывать интересы тех стран, долларовые запасы которых достаточно велики (того же Китая), чтобы на такую политику влиять. То есть чем „резервнее“ валюта, тем меньшим суверенитетом обладает ее эмитент, — объясняет эксперт.

Тот же Китай имеет возможность стимулировать свою экономику, проводя валютные интервенции, играя курсом юань — доллар. Для ФРС США такие маневры ограниченны, потому что «инерционность» доллара, горизонтально размазанного по банкам сотни стран мира, многократно выше инерционности юаня, рубля, иены, фунта, франка.

Думать поэтому, что все (или почти все) эти страны просто мечтают, чтобы американский доллар сжался до границ национальной территории США, в высшей степени наивно и непрофессионально, — заключает Арт.

Хуже только биткоин

Прогнозы Moody’s, что доминирование доллара не вечно, основано на подсознательном ощущении, что это не только финансовый, но и политический инструмент, что вызывает инстинктивное отторжение, полагает руководитель журнала «Банки и деловой мир» Людмила Коваленко.

Могущество доллара, как и неприязнь к нему, имеют не экономические, а психологические причины, — потому что доверять валюте страны с госдолгом под 30 триллионов можно, только руководствуясь иррациональными мотивами, — сказала она «Ридусу».

Тот же евро вызывает у Коваленко больше доверия — хотя, признаётся она, мировая финансовая система все же недостаточно прозрачна для того, чтобы можно было делать прогнозы о том, какая из валют станет лидером через 20—30 лет.

Можно было бы, конечно, поставить на юань. Но парадокс состоит в том, что сам Китай является первым в мире хранителем долларов США за пределами собственно Штатов. И если что-то случится с долларом, это немедленно нанесет удар и по юаню. Это именно то, почему все профессионалы советуют полагаться не на какую-то одну валюту, а на их корзину, — говорит она.

Единственная валюта, которая точно не протянет до сроков, определенных Moody’s, является, по убеждению Коваленко, биткоин.

Может быть, я покажусь вам излишне консервативной, но я убеждена в том, что криптовалюты — простите меня за такое слово — это фуфло. Если уж доллар не обеспечен реальными активами, то биткоин — это заурядная финансовая пирамида. А то, что рано или поздно доллар перестанет быть единственной резервной валютой, — это как раз сомнению не подвергается, — заключает эксперт.