Леденящие душу сообщения о преступной халатности или преступном же равнодушии врачей поступают из разных регионов России настолько часто, что становится понятным: относить эти случаи к категории ЧП уже давно будет преувеличением. Это становится, как ни ужасно оно звучит, нормальной практикой российской системы здравоохранения — которую даже называть этим термином становится не вполне корректно.

То онкобольную в Апатитах лечат от остеохондроза. То пациента месяцами гоняют из кабинета в кабинет в подмосковных поликлиниках. То вообще человек умирает (в прямом смысле) у дверей екатеринбургской больницы.

Проблему формально существующего, но в реальности отсутствующего здравоохранения, гарантированного Конституцией РФ, признают и на высшем уровне. По словам спикера Госдумы Вячеслава Володина, дефицит медицинского персонала во многих регионах составляет более 200 тысяч человек.

Пациент всегда неправ

Казалось бы, остающихся на работе «людей в белых халатах» государство должно ценить на вес золота. В действительности же отношение государства к российским врачам в точности такое же, какое описал премьер-министр Дмитрий Медведев, говоря об учителях: «Это призвание, а не бизнес».

Премьер прав лишь отчасти. Понимая, что ждать милостей от природы (в лице государства) можно вечно, а хлеба с маслом хочется сейчас, работники медучреждений — которых не всегда язык поворачивается называть врачами — выжимают деньги единственно доступным им способом: из пациентов.

Возникает подозрение, что очереди в бесплатных поликлиниках создаются намеренно: именно для того, чтобы вынудить больных идти в поликлиники платные.

Что подобное положение дел — какая-то преднамеренная политика, это не так. Но эта ситуация складывается стихийно, потому что врачи — такие же люди, и они подвержены всем болезням современного российского общества, с горечью соглашается директор Института развития общественного здравоохранения Юрий Крестинский.

«В России оплата труда врачей, как и всех бюджетников, намного ниже той, которая позволяет им вести достойный образ жизни. Это создает для какой-то части врачей стимул продавать совесть и клятву Гиппократа за деньги. По сути, они используют свое служебное положение в корыстных целях», — сказал он «Ридусу».

Например (но не ограничиваясь нижеуказанными методами):

• Медработник ведет прием (заключающийся преимущественно в разговорах) в бесплатной поликлинике и предлагает пациенту продолжить осмотр/лечение в платном медучреждении, где якобы лучше аппаратура/условия. Разумеется, этот врач там тоже работает.
• Медработник выписывает пациенту самые дорогие препараты, которые можно купить в аптеке при поликлинике, имея долю от продаж в этой аптеке.
• Врач предлагает пациенту базовый набор манипуляций, покрываемых ОМС, но предупреждает, что для достижения стойкого эффекта лечения тому необходим комплекс дополнительных процедур, которые ОМС не покрывает.
• Пациента, рассчитывающего получить медпомощь по полису ОМС, «дожимают» беготней по кабинетам до такого состояния, что у него остается единственный выбор: либо обратиться в платную клинику, либо в бюро ритуальных услуг.

Последний вариант, как показал случай в Екатеринбурге, совсем не плод чьей-то фантазии. И почему-то не удивляет, что так ведут себя люди, дававшие клятву Гиппократа…

© Оксана Викторова/Коллаж/Ridus

Ловля на блесну

В интернете полным-полно объявлений о покрываемой ОМС — то есть бесплатной — диагностике чего угодно: суставов, зубов, внутренних органов… Но это — ловля на блесну, предупреждает член координационного совета по здравоохранению при полпреде президента в ЦФО Игорь Цикорин.

«Потому что как только человек приходит на такую диагностику, у него немедленно „находят“ такой букет заболеваний, причем несовместимых с жизнью, что становится странно, как человек вообще до этого медкабинета дошел. А про то, что лечение будет бесплатным, — об этом и речи не шло!» — говорит он.

Эта ситуация не изменится до тех пор, пока средняя зарплата врачей как минимум не сравняется с заработком, который они могут получить в коммерческих клиниках, уверен Крестинский.

Ситуация усугубляется не только «отсутствием совести» у работников системы здравоохранения, но и их физическим дефицитом, восполнить который оперативно не получится при всем желании, добавляет он.

«На сегодня по России не заполнено около полумиллиона ставок в медучреждениях. Это огромная цифра, которая усугубляется низкой плотностью населения страны. В городе один врач может обслуживать сотни и тысячи пациентов. В сельской же местности нужно, чтобы врач был в каждом сельсовете, где жителей может быть всего несколько десятков. Понятно, что покрыть такие территории надежным медобслуживанием — это задача титаническая», — говорит эксперт.

Медицина медвежьих углов

При этом самое поразительное, что российские мединституты выпускают достаточное количество молодых специалистов, чтобы этот дефицит восполнить в считаные годы.

Но, повторяет Крестинский, чтобы отправиться работать на мизерную зарплату в медвежий угол, выпускник в самом деле должен быть или неисправимым романтиком, или фанатом своей профессии. И тех и других реальная жизнь быстро излечивает от «розового» дальтонизма.

В какой-то степени облегчить проблему нехватки медперсонала может привлечение кадров из-за рубежа. Например, в США огромное количество рабочих мест в медучреждениях, не требующих высокой квалификации, занимают выпускники филиппинских мединститутов.

Филиппины, бывшая колония США, уже давно стали «кузницей кадров» для американских больниц.

В России тоже работает немало врачей из стран ближнего зарубежья, и они часто готовы отправиться в такие больницы, куда их российские коллеги ехать просто брезгуют. Но это в любом случае капля в море.

«Доступность медицинской помощи в России постоянно снижается, особенно в малых городах и на селе», — констатирует Крестинский.

© Оксана Викторова/Коллаж/Ridus

Умри сейчас

С этим согласен и директор Центра политики в сфере здравоохранения при НИУ ВШЭ Сергей Шишкин.

«Население стареет, потребность в медпомощи возрастает. Государство может в самом деле не потянуть всё это на себе. В медицинском сообществе в целом сложился консенсус: те услуги, которые бесплатны сейчас, таковыми и останутся. А вот новые сложные технологии могут стать платными, полностью или частично, для обеспеченных слоев населения уж точно», — сказал он ранее «Ридусу».

Отдельный вопрос — качество медицинских услуг.

В теории подразумевается, что за деньги качество услуг (это не только медицины касается) должно быть выше, чем при коммунизме. Но вот именно, что подразумевается. На деле же никакой связи между платностью медицинской помощи и ее качеством не существует, констатирует Шишкин.

Здоровье, как известно, не купишь. Но существует заблуждение, что купить можно услуги здравоохранения — что формально так, но на самом деле далеко не факт.

Когда врач переходит от бесплатной процедуры к платной, он не привинчивают себе другие руки и не вставляет новые мозги.  Если стоматолог не может качественно пройти канал бесплатно, то откуда у него возьмутся компетенции сделать то же самое за 6000 рублей?

Ответственная безответственность

Если врач не может оказать медицинскую услугу надлежащего качества, он в подавляющем большинстве случаев и не станет ее оказывать, встает на защиту докторов директор новосибирского Центра медико-страхового права Юлия Стибикина.

«Над врачом „висит“ такое количество потенциальных уголовных и гражданских статей, что производить какие-то манипуляции над больным на авось ни один медработник не возьмется», — сказала она «Ридусу».

Это, в частности, статьи 109 и 118 УК РФ (причинение смерти по неосторожности и причинение вреда по неосторожности соответственно), статья 238 (оказание медицинских услуг ненадлежащего качества).

При этом врач не имеет права и отказать пациенту в помощи, так как на этот случай тоже существует статья УК (оставление больного в опасности). Если врач понимает, что его компетенции не хватает, чтобы вырезать аппендикс или вылечить зуб, он обязан направить больного к более опытным коллегам.

Для этого, собственно, в каждом регионе и существуют областные больницы — куда менее опытные врачи с мест перенаправляют пациентов.

В той же Новосибирской области, рассказывает Стибикина, действует санитарная авиация, потому что далеко не каждый больной отправится за 600 км в областной центр — такую дорогу и не каждый здоровый выдержит.

«Если больной транспортабелен — его привезут с тем же аппендицитом прямо в операционную областной больницы. Если нет — тогда наоборот, бригада хирургов прилетит к нему домой», — объясняет она.

Хотя в коммерческих клиниках пациента не пропустят к врачу прежде, чем он не подпишет дисклеймер — заявление о снятии ответственности с врача за непредвиденные осложнения в результате лечения, такая бумага никоим образом не позволяет эскулапу «экспериментировать» над больным, подчеркивает Стибикина.

«Если врач допустит какие-то косяки, ему не позавидуешь. Во-первых, его засудят родственники пациента или он сам, если выживет. Во-вторых, такого врача с наслаждением разберут на запчасти его же коллеги: врачи с энтузиазмом пишут друг на друга экспертные заключения (эвфемизм понятия „донос“? — Прим. „Ридуса“) в Следственный комитет, и СК возбуждает немало дел по таким заявлениям», — раскрыла она нравы врачебного сообщества.

Возможно, все, что говорит госпожа Стибикина, действительно правда, хотя, если верить огромному валу сообщений в СМИ и соцсетях, не говоря уже о рассказах самих людей, ситуации, когда по вине врачей пациенты окончательно теряют здоровье, а зачастую и жизнь, в нашей жизни далеко не редкость. И такого рода информации несоизмеримо больше, по сравнению с сообщениями о привлечении таких врачей к ответственности. 

В отличие от водителя, случайно (а зачастую и не по своей вине) сбившего пешехода, у врача, чьи действия привели к потере здоровья или смерти пациента, шансы понести реальную ответственность перед законом катастрофически малы.

Чем вызван такой дисбаланс? Ответ на этот вопрос «Ридус» попробует поискать в следующих материалах.